Ильич кивнул, он не столько услышал, сколько понял, что тот поблагодарил, и, развернувшись, решительно зашагал в сторону шоссе Энтузиастов. Если всё будет хорошо, то сегодня он покинет Москву.
Через два часа, застрелив несколько мелких мутантиков, которые кинулись на них из высокой травы, Вилен и Пепел вышли на прямую дорогу до Балашихи. Обедали в одном из газетных киосков. Годы пощадили его, витрины были целыми, дверь запиралась на замок, что дало им возможность немного отдохнуть и обдумать произошедшее. Похоже, скоро тут станет очень людно. Вилен уже прикинул: в Москву забросили несколько десятков отрядов, типа – пробная партия. Он знал минимум о трёх: первый, который сожрали, второй, за которым он шёл, и третий, который прорвался к банку следом. Хотя, теоретически, последние могли принадлежать и к разгромленному отряду. Теперь придётся удвоить осторожность, раньше в этом мире не стреляли, но всё меняется, и угодить в засаду – проще пареной репы. Люди опасней мутантов, у них присутствует хитрость, выдумка и самое главное – алчность. Для любой группы уголовников Вилен будет человеком, с которого можно снять автомат и боекомплект. Конечно, не все такие, но большинство из них не бросят своих привычек. Проще отнять то, что уже собрали другие.
Данная ситуация не радовала. Если сюда и дальше будут ссылать отщепенцев, то рано или поздно он с ними столкнётся в бою. Конечно, он лучше подготовлен, но их будет много. Остаётся всего два варианта: либо уходить в глушь, постаравшись наладить контакт с Валерой, либо примкнуть к такому отряду, выбрав наиболее приличный из них.
Выкурив несколько сигарет, Вилен посмотрел на Пепла. Тот лежал и сыто икал, пара мутантов стала для него очень неплохим обедом. Что ещё ожидать от местного пса? Естественно, он свободно мог питаться местной живностью, собака-то немаленькая и не травоядная.
– Пора в путь, друг, – погладив пса, устало произнёс Ильич, – сегодня нужно покинуть Москву.
Пепел тяжко вздохнул и нехотя поднялся на ноги. Вилен, ухватившись за прилавок, рывком встал и, передернув затвор автомата, отпер дверь.
– Давай поднажмём, друг, время уже к пяти, – обратился Вилен к своему безмолвному спутнику. – Чем быстрее выйдем, тем раньше отдохнём.
Через четыре с половиной часа Вилен, сопровождаемый Пеплом, покинул Москву. Ночевать пришлось на границе Балашихи. Соваться в город, когда на него уже почти опустились сумерки, было неблагоразумно, поэтому ночь человек и собака провели в неплохо сохранившемся фургоне «Газели». Пёс приволок в зубах какого-то небольшого зверька и быстренько съел его, хозяину не предложил, видимо, знал, что человек на добычу не позарится. Вилену пришлось довольствоваться консервами. Это начинало раздражать – Ильич любил хорошо поесть. Готовил, правда, весьма посредственно, поэтому женщины, умевшие хорошо готовить, задерживались в его доме чуть дольше тех, что не умели или их стряпня не соответствовала вкусам хозяина. В моменты одиночества Вилен просто набирал номер и делал заказ в одном из ресторанов, расположенных неподалёку. Пока Пепел ел, Ильич не стал закрывать дверцу фургона и смотрел на брошенный город, поглощаемый ночью. Вывод из созерцания был прост: никто не привезёт ему горячую пиццу или шашлык и те новомодные японские и китайские блюда, которые Вилен не переваривал.
Эта ночь отличалась от предыдущих новыми для этого мира звуками. Изредка, на грани слышимости, из мёртвого мегаполиса доносилась трещотка стрельбы. Иногда она стихала быстро, а иногда перестрелка шла минут десять.
Балашиха представляла собой унылую кучу развалин, хотя здесь разрушений было намного меньше, и произошли они скорее в результате воздействия времени и природы, а не взрывов, опрокинувших Москву. Здания просто рассыпались, город мёртв, мертвее не бывает, как, впрочем, и все остальные, которыми Ильичу довелось любоваться за эти дни.
Возле КПП ОДОНа Вилен остановился. Не надо быть гением, чтобы понять – здесь вели бой. Весь пятачок от ворот до дороги завален скелетами, об ожесточенном сражении свидетельствовал ковер из гильз, буквально покрывавший округу. Хотя «завален» – это сильно сказано, скелетов было около полутора десятков. Вилен не обнаружил ничего, похожего на оружие. Значит, кто-то после того, как бой закончился, подобрал трофеи.
– Пепел, ко мне, – скомандовал он, – рядом.
Вот уже несколько дней Вилен путешествовал в компании пса и успел убедиться в том, что эта собака гораздо умнее своих обычных земных собратьев.
– За мной, далеко не отходи, – приказал Ильич и вошёл в распахнутые покорёженные ворота. Видимо, их кто-то пытался выбить, используя что-то тяжёлое. «Что-то тяжёлое» обнаружилось сразу за КПП – гружённый щебнем КАМАЗ. Время не пощадило его, за тридцать лет он прилично проржавел, кузов в нескольких местах лопнул, и щебёнка высыпалась. Вот что не пострадало от времени, так это она. Здесь тоже были трупы – не так много, как перед КПП, на глаза попалось пять или шесть черепов, не больше. Картина была совершенно идентичной – россыпи гильз, отсутствие оружия.
Раньше в этой части города Вилен не бывал, но прекрасно представлял его планировку и уже через полчаса вышел к складам. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – здесь ловить нечего. На месте складов оружия и боеприпасов стояли полуразвалившиеся здания, но разрушило их не время, а серия взрывов. Правда, после тщательного осмотра выяснилось, что подорвали ангары только после того, как вывезли всё ценное. То же самое его ждало и в автомобильном парке: опустевшие гаражи, а вот, куда девалась техника, осталось загадкой.
Неожиданно Пепел сделал стойку. Втянув шершавым кожаным носом воздух, он заворчал, но Вилен уже кое-чему научился – это был не сигнал опасности, Пепел чуял добычу.
