это сделал, а после…
Я приглушенно зарычал, до того по-звериному, что сам себя испугался. Верхняя губа вздернулась, обнажив зубы.
Приступ ярости удалось подавить, стиснув кулаки и глубоко дыша. Я обнаружил, что могу управлять телом и чувствами этого тела, стоит только приложить волевое усилие. Примат чистого разума над грубыми инстинктами. Что ж, и это неплохо.
Итак, я успокоился. Различил пение птиц, шорох листвы под порывами ветра, задышал ровнее, затем открыл глаза, увидел синие капли неба сквозь ажурные кроны деревьев.
Я не из породы придурочных истериков, которые реагируют на все воплями, беспорядочным бегом по кругу и ударами лба о стену. Это удел слабых и глупых, а я — не глуп. И уж теперь — совсем не слаб, верно? Оказался в чужом теле, так что ж, чай, мне выбрали не карлика и не хоббита, не тролля, и, что совсем уж хорошо — не троллиху. Будем обживать.
Я прилег на травку у обочины, закрыл глаза, положил руки под голову и постарался сосредоточиться. Запах крови волновал, но уже меньше, я очень быстро научился одергивать инстинкты Джорека, приглушать их.
Медленно и вкрадчиво я попытался прощупать личность своего подопечного, так сказать,
Личность Джорека, безусловно, отсутствовала. Остался какой-то слепок, фантом, обеспечивающий меня минимумом необходимой информации. Я не слышал
Особенных успехов я не достиг: попытка углубиться в личность Джорека вызвала головную боль и тошноту. Я не сумел прочитать его характер, не смог понять, каким он был в прежней жизни. Честный — или привык лавировать? Хитрец или простак? Держит ли слово? Нормальный человек — или негодяй? Однако — может ли герой быть негодяем? Думаю, нет. А единственная определенная вещь читалась в разуме Джорека легко — он считал себя героем. И, уверен, не просто так. А беря во внимание его габариты и меч, можно сказать, что сомневаться в геройстве Джорека по прозвищу Лис было бы неразумно.
Беда только в том, что я-то никакой не герой. От слова вообще.
Я решил отложить углубленное изучение личности Джорека на потом. Пусть пройдет некоторое время, я освоюсь в новом теле, вот тогда…
Тем не менее, стало ясно, что Джорек — свирепый малый, у которого слова не расходятся с делом.
Как и у меня, впрочем. По большей части. Вот только свирепости у меня нет. Я гуманист. Согласен, глупое качество в сегодняшней жизни, но — таким родился. Добро в нашем мире причинять не так-то просто, куда лучше следовать темному пути зла, находя для каждой подлости бесконечную цепочку оправданий. Жить по совести — просто жить и оставаться человеком — сложно. Думаю, и в этом мире правила игры в жизнь неизменны. Человек везде одинаков. Что же касается нелюдей… Хм, м-да… Могу ли я назвать себя человеком, если щеголяю острыми лисьими ушами? Впрочем, это-то сейчас не важно. Мне бы вспомнить хоть что-то о прошлой жизни Джорека.
А может, у меня получится вспомнить, что случилось с Лисом вчера? Это ведь самые свежие, последние его воспоминания?
Давай, Тиха, ты сможешь! Раскодируй хотя бы пару строчек. Тем более, торопиться пока некуда.
Я сосредоточился, до боли зажмурив глаза.
Мало-помалу картинки начали проясняться, но это потребовало от меня таких усилий, что я начал хватать воздух ртом, словно пробежал километров десять. И это при моем новом богатырском теле!
Вчера… Вчера-вчера-вчера… Так что же случилось вчера? Вчера на тропе Джорек по прозвищу Лис повстречал существо… Человека или нелюдя? А что, тут есть нелюди, кроме меня? Кажется, да, и много…
Итак, Лис повстречал давнего знакомого. Об этом говорило ощущение приятного спокойствия и… вожделения, заполонившего громадное тело Джорека. Вот это чувство оказалось настолько сильным, что я немедленно присел на корточки, устыдившись вполне естественных реакций своего организма. Скажем так: у Джорека все работало, как часы, и даже лучше.
Я поворошил обрывки воспоминаний, пытаясь сложить из них общую картину. Мутное пятно лица… мелодичный смех. Женщина! Давняя знакомая. Вот оно что. Вот значит как. И здесь не обошлось без бабы. С другой стороны — радостно, что мой бугай нормальной ориентации, радостно.
Смех… Манящий запах знакомой женщины — острый и пряный. Протянутая тонкая рука…
Я-Джорек расслабился, сбросил в траву манатки, положил сверху меч. Выпрямился и шагнул к женщине, которая стояла в пятне лунного света, шагнул, сгорая от желания. Кажется, тут, в этом лесу, мне назначили интимную встречу.
Смех… Острый слух Лиса притупился, обоняние слышало только запах женщины. Н-да, половая сила есть — ума не надо. Я-Джорек придвинулся к барышне, где-то на периферии сознания различив за грудой валунов шорох, и — тут-то меня и убили. Услышал щелчок, не успел отпрянуть — стрела с серебряным наконечником вошла под левую лопатку. Черт, как же больно!
Я-Тиха резко выдохнул и оперся руками о землю. Не каждый день случается пережить собственное убийство. Голова закружилась, перед глазами поплыли цветные пятна. Помимо воли я снова погрузился в воспоминания.
Боль, вспышка ярости… Я рухнул на колени, пытаясь вырвать стрелу, и таки вырвал ее, обливаясь кровью. Пробитое сердце екало, стучало все
