– Эй, парень, поднимайся! Живо к стене, иначе цепь оторвет тебе голову!
Глаза подростка открылись. Он окинул Эгги пустым, непонимающим взглядом. Тот много раз видел такой взгляд – так смотрел человек, который сдался…
Цепь натянулась, голова мальчика дернулась. Это привлекло его внимание. Глаза сверкнули болью, а руки машинально ухватились за металлический хомут. Он скользил на спине, сплевывая свежую кровь. Цепь подтянула подростка к самой стене, и металлический хомут с
Белые двери со скрипом открылись.
Вошли семеро в белых робах: Человек-Волк, Дарт Вейдер, Тигр, Франкенштейн, Дракула, Джейсон Вурхиз и… зеленый Могучий Рейнджер. Их было семеро, и на этот раз они принесли с собой два шеста с крючьями.
У Эгги внезапно перехватило дыхание, и он несколько секунд отчаянно хватал воздух.
За кем на этот раз явились эти люди в масках?
Волк, Тигр и Франкенштейн направились прямиком к китайцу, который, увидев их, тут же завопил от ужаса. Остальные четверо двинулись в сторону подростка; тот издал приглушенный стон.
Тело Эгги слегка обмякло, он ощутил облегчение. Ему стало стыдно за невольную радость, которую он испытал, осознав, что беда опять настигла не его, а другого. Это чувство стыда вновь переполнило его, вызвало жгучую ненависть к самому себе, но он ничего не мог с этим поделать.
Облаченные в белое чудовища подошли к подростку. Тот дернулся, пробуя ударить ближайшего кулаком, но, поскользнувшись, упал, поцарапав хомутом шею и подбородок. Прежде чем он успел подняться на ноги, чудовища в масках набросились на него.
Китаец пытался отбиваться, но до ловкого мексиканца ему было далеко. Люди в масках легко справились с ним. Франкенштейн взял шест и подцепил китайца крюком за хомут. Тот кричал и плакал, пока его тащили к выходу…
Эгги оглянулся и посмотрел на подростка. Дарт Вейдер зацепил крюком его хомут. Люди в робах не мешкая потащили узника к двери. Тот отчаянно дергался и мычал. Изо рта у него летели брызги крови. Весь путь до двери был заляпан кровью…
Но после того, как смертников утащили прочь, дверь не захлопнулась, как обычно.
Эгги с ужасом поглядывал туда, ожидая, что теперь кто-то явится и за ним.
В белую камеру вошла Хиллари. На этот раз уже без тележки. И без сэндвичей. Она направилась прямиком к Эгги. Наклонилась к нему. Он с трудом удержался от того, чтобы не отпрянуть подальше, хотя и такой возможности у него просто не было. Он понимал, что Хиллари – его единственная надежда.
Старуха засопела носом. Потом улыбнулась, обнажив редкие зубы.
– Тебе намного лучше.
Эгги яростно закрутил головой – даже цепь зазвенела. Если б ему стало лучше, его бы уже наверняка выволокли отсюда, как всех остальных.
– Мне все еще очень плохо! Мне нужно мое лекарство.
Хиллари засмеялась, – так легко и непринужденно, что для постороннего этот звук показался бы даже приятным.
– Ты все понимаешь, – сказала она. – Ты намного умнее большинства из тех, кого мы приводим сюда.
Эгги продолжал качать головой.
Она протянула морщинистую руку и схватила его за подбородок. Эгги хотел было что-то сказать, но старуха приложила палец к его губам.
– Тссс, – сказала она. – Сейчас я покажу тебе, что произойдет, если ты мне не поможешь. Сейчас мы отправимся на встречу с Мамочкой.
Одиночество
Робин сидела на диване с полупустым бокалом вина в руке, другой рукой поглаживая лохматую голову Эммы, которую та доверчиво положила ей на колени. Свет был погашен. Иногда ей нравилось просто посидеть в темноте. За окном легкий ветерок колыхал тонкое деревце, и тени от листвы и ветвей рисовали причудливые узоры на льняных занавесках.
Целый день, который она потратила на поиски Брайана, научил ее одной важной вещи, которую она не учла: если человек сам не захочет, никто его не найдет. Робин проверила квартиру Брайана, обшарила Дворец правосудия, позвонила в несколько мест, где он раньше бывал, – никаких результатов. Она даже обошла вокруг дома Рекса Депровдечука и наведалась на место гибели Джея Парлара. И тоже впустую.
Она послала ему как минимум десять сообщений. Но он все равно не перезвонил, даже когда Робин дала ему понять, что Эриксона только что перевели из реанимации в обычную палату.
Бедняга Брайан – каково ему сейчас приходится? А как
Она сделала еще один глоток вина.
В темноте блеснули добрые глаза Эммы. Когда Робин была чем-то расстроена, собака всегда чувствовала это и старалась быть рядом. Эмма слегка заскулила и вильнула хвостом.
