нее штыком.
Ну, слава Зоне, не придется зомбей разгребать! В смысле, как прекрасно, что кио не только жива, но и способна на эффектные трюки в стиле американского кинематографа.
Через минуту, энергично разгребая руками кадавров, отплевываясь и не менее энергично матерясь, Настя вылезла наружу.
– Эффектно, – кивнул я, подбирая свой рюкзак и наскоро связывая лопнувшую лямку. Вполне сойдет до тех пор, пока новый себе не отыщу.
– Что эффектно? – не поняла кио.
– Ну это, выход с рукой, из которой штык торчит. Только если про все это буду очередную книгу ваять, надо написать, что рука вылезла не из гнилой задницы, а, скажем, из брюха. А на кулаке чьи-то кишки болтаются. Хотя нет, сейчас везде толерантность и тому подобная хрень, так что кишки редактор может не пропустить. Как и задницу, кстати.
– Ну, это ты писатель, тебе виднее, что там пропустят, а что нет, – сплюнула зеленью Настя. Первый раз вижу, как она брезгливо морщится. Вот уж не думал, что у киборгов мимика развита. – Хотя я б на твоем месте правду писала. Читатели – они брехню чуют. А ты не брешешь, все пишешь как есть, потому тебя и читать интересно.
– Ты-то откуда знаешь? – не на шутку удивился я.
– Читала, – бросила Настя. – Твою книжку в старом бункере нашла, где мы с Фыфом прятались.
– О как, – пробормотал я.
И больше не нашелся что сказать. Удивительно это, когда твои книги сохраняются через двести лет после ядерного апокалипсиса. Нечто мистическое в этом чувствуется. Предназначение, что ли…
Впрочем, капитально загрузиться по поводу судьбы, кармы и тому подобной гимнастики для ума я не успел. Потому, что из-за полуразвалившегося дома вышел не кто иной, как Виктор Савельев. Как обычно, спокойный как удав, оба меча – за спиной, только рукоятки над плечами торчат. А в правой руке – что-то странное. То ли дыня-мутант с глазами, то ли чья-то отрубленная башка, формой напоминающая вытянутую дыню-«торпеду». Скорее, конечно, башка, так как у мутировавших бахчевых вряд ли могут наличествовать длинные сальные волосы и обрубок шеи внизу, из которого на серую траву Зоны капает черная кровь.
– Ну, и на кой ты эту дрянь с собой таскаешь? – поинтересовался я, когда Виктор подошел ближе.
– Да вот, муту какому-то башку срубил, – пожал плечами Савельев. – Раньше такого не видел. Думаю, и мертвяки эти, и глюки наши – его работа. Я это дело еще в самом начале заподозрил и рванул на поиски. Он вон в том доме сидел и через окно нас выпасал. Когда я к нему подкрался, он развернулся и чуть мозги мне не спалил. Такое ощущение было, что в черепе вскипело все. Но рубануть я успел раньше. И вот результат. Как это чудо головы лишилось, так всё и прекратилось.
Я протянул руку, взял у Виктора отрубленную башку, поднял на уровень глаз. М-да… Создаст же Зона чудо, во сне увидишь – «Бритвой» не отмахаешься. Голова и правда на вытянутую дыню смахивает, в которой сверху вниз, от корней волос и ниже в одну линию вырезали три одинаковые дырки. В две верхних глаза вставили, один над другим. А нижнюю так оставили, вместо рта наверное. Короче, жесть жесточайшая.
Кстати, судя по величине башки, скорее всего, Виктор прав. Псионик это с переразвитыми мозгами. Такой реально способен глюки наслать какие угодно. Сильные телепаты-операторы могут, например, захватить несколько живых сталкеров и заставить их перестрелять друг друга ради свежей человеческой крови. Но вот поднять целое кладбище и натравить на троицу одиноких путников, это им точно не под силу. Да и нафиг псионикам такое не надо. Они по-другому охотятся. Стало быть, версия Виктора не совсем бьется.
– А больше там никого не было? – поинтересовался я.
Савельев нахмурился и отвел глаза. Вот уж не думал, что невозмутимого синоби можно чем-то смутить!
– Похоже, был еще кто-то, – бросил он сквозь зубы. – Но я его упустил. Или ее. Мистика какая-то. Зашел в дом, чувствую – двое там. А потом мимо меня будто тень какая-то промелькнула. Вроде женщина. Но не уверен. То ли была она, то ли показалось мне.
– Женщина, значит, – протянул я, швыряя отрубленную башку в кучу порубленных зомбаков.
Я уже начал догадываться кое о чем. И догадка эта мне весьма не понравилась.
– Больше никаких интересностей не заметил?
Виктор покачал головой.
– Конкретно ничего не скажу. Это было как лишний кадр в фильме, затесавшийся туда ни пойми как. Миг – и нет его. Разве что показалось мне, будто у той тени был один глаз.
Мы с Настей переглянулись.
Ну вот, всё встало на свои места. Получается, в мир Зоны из мира Кремля проскользнула выжившая прислужница Пятиглазого. Мечтающая лишь о том, как бы отомстить мне за убийство своего хозяина и четырех то ли сестер, то ли подруг.
Ну, вообще зашибись! Монумент против меня, «борги» против меня, считай, вся Зона против меня. А тут еще и эта одноглазая тварь, которая, судя по всему, в этих местах чувствует себя как рыба в воде. Похоже, Чернобыльская Зона ей силу дала нехилую. По крайней мере, в мире Кремля она точно не
