– Да! – обрадовался профессор. – Где он?
Олег ринулся к своему рюкзаку, надеясь, что среди всего, что он пронес через Центрум, камень не затерялся.
– Вот он. – Он раскрыл ладонь, там лежал камень.
– Понимаешь, ведь все гениально просто! Термоядерный синтез внутри оболочки из унунквадия может пойти совсем не так, как он шел тогда у этого вашего Росси. Процессы могут привести к потрясающе неожиданным результатам. Я так понимаю, что энергия не будет уходить только в тепло. Покажи камень мартышам.
То, что люди сохранили камень, произвело на мартышей сильное впечатление. Очевидно, это было важным моментом в ритуале. Старший мартыш встал, подошел к Олегу, накрыл лапой ладонь с камнем и сказал:
– Ключ. Мир. Вечность.
Шергин не знал, что ответить, но мартыш и не ждал ответа. Он взял в руки одну половинку сферы, положил в нее камень и защелкнул вторую полусферу. Теперь у него в руках была сфера с хризопразом внутри.
– Ключ. Мир. Мартыши.
После этого все гости, за исключением Дуду, как по команде поднялись и гуськом покинули келью Батрида. Сфера из унунквадия со всеми подсоединенными частями осталась лежать на полу.
– Ну и?.. – спросил Олег, хотя вопрос был скорее риторический.
– Что – и?.. – в тон ему ответил Лано.
– Мы собираемся привести в действие это устройство?
– А зачем?
– Ключ. Дуду. Дом. – Дуду сидел рядом со сферой и гладил ее лапой.
– Я думаю, все очень просто. Вы писание так и не прочли? – спросил Олег профессора.
– Опять ты ко мне с этим писанием! – вспылил Лано. – Да сколько можно! Ну, прочел, и что?
– Но ведь теперь, перед открывшимися фактами, вы не будете спорить, что сам процесс формирования мира-ромашки там описан правдиво? – не отступал Шергин.
– Ну, любая легенда основана на реальных событиях, только переврана до неузнаваемости. Неужели ты думаешь, что все началось с какого-то простого автомата, оставленного здесь неизвестно кем?
– Да, но сотни, если не тысячи теологических работ обсуждают, почему миров множество, а в писании указано, что должно быть двенадцать!
– Я не читаю теологических сочинений. Я человек классического, материального образования, – отрезал Батрид. – И совершенно уверен, что история из святого писания – фантазии церковников.
– А вот и зря! Вы, Лано, нарочно не хотите воспринять информацию, которая содержится в писании. Но ведь это неверно!
– Ну и что ты тогда думаешь обо всем этом? – уже успокоившись, примирительным тоном спросил Лано. – Ты хочешь сказать, что в момент инициализации один из приборов сработал неправильно?
Лано ткнул пальцем в сферу, от которой не отходил мартыш.
– Именно это я и хочу сказать.
– А при чем здесь тогда мартыши? Почему вдруг они хранили ключевые элементы этого устройства?
– Тут я могу только фантазировать, – ответил Олег. – Но мои фантазии можно проверить только…
– Только – что?
– Только если мы сможем заставить работать эту, последнюю, двенадцатую сферу – реактор…
– И откроем новый мир? Ни за что!
– Почему? – спросил Олег, хотя прекрасно знал, что ответит Лано.
– Потому что мы не в состоянии предположить точный результат этого эксперимента. А если получится то, что хотел сделать Трато? И наш мир полетит в тартарары!
– Он хотел это сделать в другом мире, чтобы нарушить баланс переходов и пространства. А я говорю всего лишь о том, что мы частично повторим изначальную инициализацию. Доделаем то, что по каким-то причинам не получилось у ваших предков.
– Я сказал – в этом я не участвую и тебе настоятельно не рекомендую, – строго сказал Лано. – Так что ты там говорил о твоих фантазиях?
– Я могу предположить, – Олег глянул на Дуду, – что, возможно, этот последний, двенадцатый мир – родина мартышей.
– Да? С чего вдруг?
– Я же говорю, это не реальные мысли, только фантазии. А подталкивают меня к этому слова Дуду – «Дом, ключ»!
– Ты все-таки еще очень молод. Ты романтик, – грустно улыбнулся Батрид. – Ты еще надеешься, что мы в силах сделать нечто полезное и доброе, важное для других. Это хорошо. А в реальности мы сталкиваемся только с тем, что нам надо выживать, бороться за себя, противостоять мерзавцам. И на
