— Здравствуйте, тетя Галя… — не слишком уверенно сказал я.
Тетя Галя внимательнее ко мне присмотрелась.
— Объявился-таки, обормот… — ворчливо поприветствовала меня она. — Ну проходи. Сейчас ужинать будем.
Я перехватил Юлькин удивленный взгляд и тут же принялся отнекиваться. Мол, и так уже везде опоздал, много работы и все такое.
Тетя Галя особо настаивать не стала и снова ушла в летнюю кухню, а Юля проводила меня до калитки.
— Мог бы и поесть, — сказала она буднично.
Я усмехнулся.
— Боюсь, если Ромка застанет меня здесь, он и во двор не войдет.
— Под абрикосом спать не останется, — отмахнулась Юлька. — К тому же, пока дотопает, успокоится.
Я хмыкнул. Успокоится он, ага. Держи карман шире!
— Понимаешь, Ромка очень любил Мишу, — Юля попыталась как-то объяснить поведение сына, — тот был хорошим отцом, очень хорошим… Ромка долго не мог мне простить развода с ним. Думаю, для сына куда большим потрясением было узнать, что Михаил ему не отец, чем то, что этот самый отец — ты.
Краем глаза я заметил какое-то движение и, повернув голову, успел рассмотреть знакомую фигуру, скрывшуюся в тени деревьев.
Юля проследила мой взгляд.
— Упрямый идиот, — покачала она головой. — Ничего, он примет правду.
— Хотелось бы надеяться…
Юля сжала мою руку.
— Дай номер своего мобильного. Позвоню тебе попозже, расскажу, что и как.
Габаритные огни Арчева «лимузина» растворились в сгущавшихся сумерках, а мать все стояла на дороге, глядя ему вслед. Вот же…
Я покинул свое укрытие под соседским орехом, подошел к ней.
— Ма?..
Она посмотрела на меня со счастливо-задумчивым видом.
— Мать, ты чего? — Я все еще злился. — Он же бросил тебя! Нас… и теперь ты… ты простила?!
— Все не так, Рома, — не переставая улыбаться, ответила она, — Артур просто ничего не знал.
— Бедный мальчик, — хмыкнул я, — не знал, откуда дети берутся?
Мама взяла меня под руку, направляя во двор:
— Все не так просто, сын. Мы поругались, потом разъехались кто куда. Тогда мне казалось правильнее расстаться… — Она всхлипнула, быстро вытерла слезинку, жестко подытожила: — В общем, сама дура. Ты не отталкивай отца, Ром. Он очень хороший.
И, быстро поцеловав меня в щеку, бегом направилась к дому.
Н-да, мексиканское «мыло»…
Со стороны летней кухни доносились дразнящие ароматы. Желудок недвусмысленно напомнил, что обед был очень давно, и я пошел на запах.
Бабуля привычно хлопотала, собирая на стол: мамины любимые чебуреки, фаршированный перец; на тумбочке дожидалась своего часа ароматная золотистая дыня.
— Руки помыл? — Как всегда, вместо «здрасьте».
Я поплелся к умывальнику.
— И хорошо мой! С мылом!
Блин! Что в шесть, что в восемнадцать! Доживу до тридцати — и тогда бабуля тоже будет стоять и смотреть, хорошо ли я намыливаю…
— Юля! Ты руки помыла? — донесся до моего слуха властный окрик. Что и требовалось доказать.
Нагрузив тарелку всем понемногу, я отправился в дом. Возражений, как ни странно, не последовало. Похоже, «женсовет» только и ждал, когда я слиняю, чтобы обсудить последние новости. И то: мать с Нового года не приезжала, бабуля соскучилась. А тут еще явление Арчи народу!
Удобно устроившись за компом, я вошел в игру. На экране возникла постапокалиптическая картина разрушенного Нью-Йорка с неизменной статуей Свободы на заднем плане. Мой вооруженный гранатометом герой осторожно двинулся вдоль темной улицы, готовый в любой момент отразить нападение вечно голодных мутантов и не менее опасных боевых машин. Как всегда, погрузившись в игру, я не заметил, как пролетело время.
К реальности меня вернул проникающий в комнату запах сигаретного дыма. Что-то ментоловое. На часах — полвторого.
Подошел к окну, выглянул в темный палисадник:
