Грейди понял, что лишь слова могут отвлечь его от постоянного головокружения.
– Зачем вы все это делаете?
Моррисон открыл глаза:
– Что конкретно?
– Отбираете у меня жизнь.
– Если директор сказал, что вам необходима передышка, значит, так тому и быть. «Гибернити» замечательно меняют человеческое сознание. В буквальном смысле.
Грейди посмотрел в глаза старика, пытаясь найти в них хотя бы намек на обыкновенное человеческое сострадание. Ничего не нашел.
– Это неправильно.
– Правильно. Неправильно. Это как посмотреть. Я уверен, газели думают, что львы поступают неправильно.
– А вы и ваши клоны – львы.
– Я бы сказал, что они больше смахивают на гиен.
Лаборант бросил свой планшет на стол:
– Отец, уймись, наконец.
– Что? Я уже не могу поговорить с этим несчастным без комментариев с галерки?
– Я не собираюсь стоять здесь и слушать, как ты несешь всякую херню.
Моррисон снова повернулся к Грейди:
– А вы знаете, мистер Грейди, почему меня клонировали еще в 80-х? Потому что я был самым лучшим оперативником из всех когда-либо существовавших в армии Соединенных Штатов. Высокий интеллект, отличные физические характеристики – все самое необходимое для того, чтобы выживать и побеждать. Но, как оказалось, генетика – это не судьба, а статистика. Через двадцать лет стало совершенно ясно, что не все в нас зависит от генетики.
Молодой клон вмешался в разговор:
– Да ты ничего не смыслишь в науке: место сознания – то, что известно как «сенсориум», – отчасти находится в проявлениях квантовой спутанности высших физических измерений. Человеческий мозг – это просто трубопровод.
Моррисон махнул рукой в сторону своего молодого «я»:
– О чем я и говорю. Именно поэтому никто из вас
Лаборант свирепо взглянул на него.
– Тау сказал, что ты хочешь нас всех ликвидировать.
– Не всех. Только не слишком верные копии.
Лаборант по-прежнему не сводил с него глаз. Моррисон всплеснул руками:
– А что ты хотел от меня услышать?
Клон несколько секунд смотрел на своего прототипа тяжелым взглядом:
– Иногда меня охватывает непреодолимое желание убить вас, сэр.
– Ну так давай, постарайся, приложи усилия. Только не оплошай.
Повисла напряженная тишина. Моррисон, в конце концов, улыбнулся:
– У нас всех есть склонность к убийству. Просто некоторые любят доводить дело до конца.
Лаборант глубоко вдохнул, успокаивая себя:
– Я отказываюсь потакать своим генетическим склонностям.
– Мне больше сказать нечего.
Лаборант с презрением отвернулся.
– Зета, расслабься. Ты – хороший.
Клон оторвался от своих записей:
– Все, я закончил. Его файл готов. Теперь, с твоего позволения…
– Хорошо. – Моррисон бросил на него последний раздраженный взгляд. – Крепи к нему бирку и грузи на транспорт.
– Проклятие…
Грейди судорожно пытался найти какие-то слова, чтобы убедить их:
– Постойте. Не делайте этого. Я…
Но потом его неумолимо потянуло в сон, словно накрыло удушающим одеялом.
