К удивлению, после ночевки на блокпосте «Фаланги» Хмырь взял направление не к бару «Полураспад» или Рубежу, а на самый край земель отчуждения. Терем думал, что путь лежит к Михалычу, Кузьме либо в лагерь Клемента, но и тут прогадал. Они брели в другую сторону – в глухомань на востоке Рубежа, где неровные открытые пространства постепенно сменяются густым мшистым лесом – естественной границей болотистой местности.
Маршрут закончился на неприметной опушке у высокого частокола, внутрь которого вели обитые железом ворота. Частокол указывал всем видом, что возвели его не слишком давно.
– Не советую делать резких движений, иди след в след за мной, – проговорил Хмырь тихо, – и, кроме всего прочего, этого места не существует. Не стоит о нем болтать. И не задавай лишних вопросов – говорить буду я.
Наставления заинтриговали еще больше. В оплетавших ноги растениях он пытался заметить аномалии или рукотворные ловушки, но первые отсутствовали, а вторые были замаскированы слишком хорошо. В их существовании сомневаться не приходилось – Хмырь вел слишком уж извилисто. И возникло ощущение слежки.
Изобразив двумя парами сапог замысловатый изгиб, сталкеры оказались у ворот.
– Это я, Хмырь, – назвался сталкер, постучав. – Хочу повидаться с хозяином.
– Кто это с тобой? – поинтересовались из-за ворот.
– Ему можно доверять.
Ворота скрипнули. Хмырь нетерпеливо поманил оробевшего напарника.
За высоким частоколом укрылся хутор. Поселение ничем не отличалось от сотен подобных обиталищ, разбросанных по славянским землям. Лишь отсутствовали линии электропередач да дежурили у ворот часовые.
Немногочисленные одноэтажные дома срубили позже частокола – свидетельствовал характерный смолистый аромат. Единственная улица показалась слишком тенистой. Подняв голову, странник в чужом краю обнаружил маскировочную сеть – поселенцы дорожили незаметностью.
Последним ударом по представлениям о Зоне стало присутствие женщин и детей. Их было совсем мало, но выбивал из колеи сам факт. Терем изумленно взглянул на Хмыря, тот лишь ухмыльнулся.
На чужаков, на ум не приходило другое слово, глазели лишь дети. Терем тоже удостоил их пристальным взглядом – дети как дети, взирающие на пришлых с любопытством.
Сталкеры исчезли в полумраке одного из домов. С лежака поднялся необычайно худой и бледный тип, одетый в поношенный сталкерский комбинезон. Определить возраст сперва не позволяла темнота, потом – черты лица. Терему не понравились глаза – в таких нельзя угадать намерения.
– Груббер – это Терем, Терем – это Груббер, – сказал Хмырь после рукопожатия.
В противовес взгляду рукопожатие негативных эмоций не вызвало – в меру крепкое, ненавязчивое и почему-то располагающее.
– Присаживайтесь, – предложил хозяин.
Гости после краткого поиска уселись на табуретах, а сам обитатель прохладной тьмы вернулся на лежак. В темноте он ориентировался прекрасно, и Терем мог поклясться, что дело не только в знакомстве с интерьером.
– Что привело тебя сюда, Хмырь? Давай сразу перейдем к делу, а уж потом почтим закон гостеприимства. Ты всегда по делу, причем, как правило, оно нешуточное. Так что излагай.
Хмырь извлек герметичный контейнер и протянул Грубберу с заговорщицким видом. С поднятием крышки комната окрасилась странным светом. Теперь он казался слабее: чем бы вещество ни было, оно явно теряло свойства. В таинственном блеске на лице Груббера мелькнуло сдержанное удивление и что- то похожее на узнавание. Это вселяло надежду.
– Вот оно как. – Груббер захлопнул крышку, возвращая в комнату мрак. – Не думал, что снова увижу это. Где ты это нашел?
– Значит, ты знаешь, что это? – оживился Терем.
– Не совсем. Где нашли?
– В Хмуром доле, у Земляного грота. Радиоактивный кристалл, вроде расколотый, превратился в эту жижу. Она, похоже, безвредная и постепенно теряет свойства.
– И масса уменьшается. На донышке останется пара капель обыкновенной воды, лишенной любых особых свойств.
– Но от контейнера все равно лучше избавиться.
– Ты, Хмырь, как всегда образец здравомыслия.
– Так что это все-таки такое?
– Без понятия. Знаю только, что оно через какое-то время полностью теряет свои свойства. Да, я тоже видел кристалл, и он таял как лед, и талое желе тоже испускало этот странный свет. И фонил только камень, а светилась только густая вода. Тебя, Хмырь, кто-то навел на него?
– Косвенно: я искал в Хмуром доле нечто странное, сам не зная, что именно. Нашел это. Вполне вероятно, что оно как-то связано со всей этой кутерьмой, что держит в страхе всю Зону. И тут вспомнил, что один мой хороший знакомый как-то мельком упоминал о чем-то подобном.
– Вот оно что… Кто решил, что ты должен всех спасти?
