Она открыла рот и уставилась на меня своими глазищами.
– Я не хочу топиться в канализации, это ужасно!
– А другого места свести счеты с жизнью тут нет, – развел я руками. – И веревки повеситься у меня тоже нет.
Она растерянно смотрела на меня, хлопая глазами.
– Пообещайте, что вы не будете приставать ко мне, тан, – жалобно попросила она.
– Рена, если я не воспользовался вашей беспомощностью раньше, то зачем мне это делать сейчас? – улыбаясь спросил я.
Ее глаза стали как блюдца, она вспомнила, в каком положении я ее нашел, и прижала ладошки к щекам.
– Наверное, мне все-таки надо утопиться, – сказала она.
– Можно обойтись и без таких кардинальных мер, – мне было смешно, но на лице не дрогнул ни один мускул. – Давайте договоримся, что я никому ничего не скажу.
Ринада только согласно покачала головой.
– Ну вот и договорились, а теперь пойдемте. Тут недалеко.
Грута встретила нас у входа в дом, пропустила внутрь и закрыла дверь на засов. Внучка с интересом рассматривала девушку в порванном платье.
– Пойдемте, рена, вам надо умыться и привести себя в порядок, – сказала хозяйка и, взяв девушку за руку, повела ее за собой.
– Вы ее побили? – спросила девчушка, засовывая конфету в рот и смотря вслед уходящей Ринаде.
– Да, – ответил я.
– А за что?
– Конфет много ела. – ответил я.
Верея вытаращила глазенки. Спрятала за спину принесенную мной коробочку конфет и сказала:
– Бейте, не отдам.
Мне стало одновременно тепло и смешно, я погладил ее по голове и ответил:
– Не буду.
Вошла Грута.
– Я переодела ее в платье дочери и уложила отдохнуть, пока вы будете делать эликсиры.
– Идемте, Грута, в лабораторию, эликсиры теперь будете делать вы и получать двадцать процентов от продажи.
Я мягко взял ее за руку и повел в подвал. Там около часа смотрел, как она наполняла и заряжала фиалы. Каждый из них я проверил сам лично и убедился, что мой метод передачи заклинания работает, только все получается немного медленнее, чем если бы это делал я.
– Здесь зарядов примерно на сто пузырьков, – сказал я, – через неделю амулет восстановит свои свойства и можно будет опять с ним работать.
Сказать, что Грута была счастлива, значит ничего не сказать. Она задохнулась и в порыве благодарности прижала мою руку к своим губам.
– Спасибо, ваша милость. – Ее душили слезы.
Я понимал ее состояние: эликсиры пользовались спросом. Отдавая ей амулет, я оказывал женщине огромное доверие, а кроме того, увеличивалась ее доля от продаж.
– Здесь девяносто золотых, – сказала она и протянула мне кожаный кошелек. – Продажа за две недели. – Она была горда.
Еще через час приехали вызванные Борт с Ужом. Когда хозяйка увидела моих подельников в шелках и бархате, то лишилась дара речи. А оба ученика идриша только поморщились.
– Ваша милость, – взмолился Борт, – освободите меня, не могу я больше, и ребята грозятся убить кровососа.
– Ты знаешь, что такое слово «надо»? – положил я руку на широченное плечо Кувалды.
Тому оставалось только вздохнуть.
– Чарый, – обратился я к Ужу, – к тебе подойдут люди от меня, будут учить работать по твоему профилю. Через трик будешь сдавать мне зачет. Не справишься – оставлю помогать идришу навсегда, – его тоже похлопал поощрительно по плечу.
– А когда подойдут? – осторожно спросил он.
– Скоро, – неопределенно ответил я.
– И уже можно не ходить к Изе? – так же осторожно спросил он.
– Вот когда подойдут, тогда можно не ходить.
Лицо парня прояснилось, а Борта перекосило.
– Грута, будь добра, пригласи девушку, нам пора ехать, – попросил я.
– Я уже готова, – раздался звенящий голосок, и в комнату вошла Ринада.
У разнаряженных «господ» отвисли челюсти. Они широко раскрытыми глазами смотрели на умытую и причесанную девушку с рыжими волосами, на пару пальцев недостающими до плеч. Увидев берку, Шиза хмыкнула: «Хороша, чертовка».
