«Даю уроки английского языка по скайпу, недорого. Звоните по телефону…. Катя напечатала номер своего сотового телефона и нажала, — «отправить».
— Ну все, теперь я, кажется, знаю, что делать, — уверенно произнесла Катя. — Как это я не знаю, что делать? Я знаю, работать мне по-другому с детьми не удастся, а город большой, может быть, я наберу себе учеников.
— А ты что учительница английского языка? — спросила Зуля, улыбнувшись.
— Да, только давно не практиковала, немного боюсь.
— Не переживай, представь, что ты на уроке в школе. А мы твои ученики. Давай вспоминай.
Катя поднялась, взяла в руки старую кухонную доску, поднесла ее к девушкам и сказала: «Учимся на ассоциациях, — «It’s a kitchen Board».
Узбечки одновременно повторяли за Катей, дружно выговаривая это английское слово. Им нравилось эта игра. Дети подхватывали за взрослыми это слово и кричали: «It’s a kitchen Board» — это кухонная доска! Всем нравилось общее веселье. Они выучили все предметы, которые их окружали. Затем компьютер плямкнул, сообщив Кате, что один ученик уже есть. Катя назначила ему время, договорилась о цене и записала первого ученика к себе в блокнот.
— Ничего себе, мы тут работу не можем найти неделю, а она с завтрашнего дня уже работает, — засмеялась Зуля. — Может, ты и мне работу найдешь?
— Уже нашла, — сказала Катя уверенно. — Хочешь, будешь воспитательницей работать у наших детей. А мы тебе за это платить будем. Только в обязанности воспитателя будет входить еще, — готовить детям каши, пока мы работать будем, договорились?
Зуля довольная подсела к Кате, посмотрела на нее, прикинула в уме свои будущие обязанности и с радостью согласилась. Другие узбечки поддержали Катю полностью и с радостью решили, что спокойно пойдут завтра на любую работу.
Конечно, когда в твоем любимом городе, где всю жизнь жили твои предки, нет работы вообще. Но жить нужно, да и старикам нужно помочь деньгами. Вот семьи целыми поколениями уезжали на заработки в большие города. Питер потихоньку превратился в этакий восточный базар. Везде сновали восточной национальности маршруточники. Они так быстро ездили по улицам Санкт-Петербурга, что пассажиры вылетали на остановках почти на ходу. Работы было предостаточно для всех. И для их жен тоже. Вот и перебирались они сюда жить целыми узбекскими семьями. Везде висели объявления, что требуются на работу продавцы, уборщицы, официантки и, конечно, кондукторы.
Люди разных национальностей приезжали в Питер кто откуда. Кого муж, прожив с женой, тридцать лет, неожиданно бросал на произвол судьбы, а сам шел воспитывать чужих детей, помогая им подняться с колен. Кто сам не выдерживал самодурства мужа, после того, как дети подрастали, бросал все нажитое и мчался на новое место жительства и, конечно, искал работу. Кто, потеряв кормильца, как Зуля вынужден был ехать в большой город, чтобы прокормить детей и старенькую маму, оставшуюся дома с младшей сестренкой.
А некоторые, не найдя работы в своем провинциальном городке, уезжали вдвоем с подружкой и снимали комнату на двоих, чтобы экономнее было. Все приезжали в большой город, чтобы выжить и помочь выжить близким. Они работали без выходных, без перерыва на обед, только чтоб побольше заработать. Сами ничего почти не ели, штопали оставшиеся вещи. А сэкономленные деньги отправляли своим престарелым родителям, которые нуждались в медицинском уходе.
Всем было нелегко выживать в этих условиях. Одно успокаивало, — что работы в Питере было полно. Но иногда и те заработанные крохи им не выдавали. Попадались и такие лживые начальники. Но все как-то пытались приспособиться к этим экономическим условиям в затянувшемся кризисе, всем хотелось выжить.
Катя понимала, что у нее будет расписан каждый час. Ей нужно заработать много денег, чтобы как-то вновь стать на ноги. Она знала, что у нее все
