этого убийства. Это был портрет ее бывшего мужа, Сергея.
— В общем, не смотря на то, что тебе хотели повесить статью не только за убийство, а еще и за укрывательство особо опасного преступника, — рассказывала Зуля, — они доказали, что ты не виновна.
Самое страшное, что было очень много свидетелей, которые говорили, что видели Катю несколько раз с Сергеем. Якобы она снимала с ним квартиру на улице Смолячкова на Выборгской стороне. Катя никак не могла понять, откуда вообще шла эта информация. Зуля доказывала обратное. Она вызвала Машу и та тоже выступила в качестве свидетеля. Маша говорила, что Катя на самом деле похоронила Сергея и что она с нею вместе была на похоронах. Сделали эксгумацию и все были в шоке, что в гробу лежала восковая копия Сергея, нисколько не пострадавшая от гноения за столько лет.
Но Катя не была спокойна, ведь настоящий убийца все еще находился на свободе и что в любой момент мог нанести ей удар снова. Катя решила больше не писать этих никому ненужных заявлений, она решила нанять анонимное сыскное агентство. Она не сказала про это вообще никому, даже Зуле. Катя к своему ужасу перестала доверять людям вообще. Она знала только одно, что ей нужен отец Иоанн и его совет, что делать дальше?
Она пришла в свою любимую Часовню Ксении Блаженной и ждала, пока Отец Иоанн освободится. Он заметил ее сразу, протянул ей веточку белой Лилии, которая тут же вскружила голову Кате своим ароматом. Вместе с этим запахом душа Кати как будто дала новые ростки. Она почувствовала, что Ксения Блаженная стоит рядом с нею. И что это она нашептывывает Отцу Иоанну, чтобы он протянул Кате эту веточку любимых цветов. Катя поцеловала белый нежный волшебный цветок и заплакала. Слезы сами лились и ощущение было такое, что невидимая сила ее поднимает над полом Часовни, где –то сантиметров на тридцать. Катя очень удивилась этим своим новым ощущениям. Но она поняла одно, что она идет в правильном направлении. Когда Отец Иоанн к ней подошел, взял ее под руку, и они вышли из Часовни, решили пройтись по дорожкам Смоленского кладбища, Катя все еще продолжала плакать. Отец Иоанн шел рядом молча. Он подвел ее к могиле сорока великомучеников, остановился рядом с этим захоронением и сказал: «А как ты думаешь, им было легче, чем тебе?». Катя вздохнула, в последний раз всхлипнула и сказала: «Я справлюсь, я вам обещаю! Только хочу попросить совета, я хочу нанять детективное агентство, чтобы определить кто мой враг. Я могу это сделать или нет?».
— Бог так устроил, что есть на земле врачи и если тебе больно, ты заболел, как ты думаешь, тебе нужно идти к ним? — ответил вопросом на вопрос отец Иоанн.
— Да, — ответила Катя.
— Вот и мысли к тебе правильные приходят только с попустительства Божия, и ты должна их реализовать, — сказал отец Иоанн, глядя Кате в глаза. — Но не забывай, всегда просить Бога о том, чтобы он помог тебе. И Он обязательно устроит все, как должно быть. И благодари его за проблемы, всегда благодари. Значит он рядом. Нераспятых в Раю не бывает. Терпи, дочка, терпи и благодари, что Он с тобой. У тех людей, у которых нет проблем на Земле, они будут там, в Вечной жизни. А мы здесь во временной жизни потерпим скорби, болезни, проблемы и будем за все благодарны ему! Спаси нас Господи и спасибо тебе за все!
Катя шла домой с радостью на сердце. Ей стало спокойно на душе, и это спокойствие была самая настоящая жизнь. Ведь ради этого душевного спокойствия, которое мы принимает от рождения, мы и стараемся не грешить. «По грехам нам всем болезни и неприятности», — вспоминала она слова отца Иоанна. — «Ты сама часто в Церковь ходишь, часто исповедуешься? И чего ты ждешь от Создателя, если сама не можешь показать ему свою любовь и принять Его в себя вместе с Причастием?» — спросил он у нее.
— Все, завтра же пойду и причащусь, — уверенно заявила она Зуле. — Мы про Бога вспоминаем, когда нам плохо и совсем не помним о нем, когда нам хорошо. Ведь сколько он для меня сделал только в Питере: и работу хорошую дал, с тобой познакомил, затем одну квартиру дал, потом, —другую, а я все бегаю мимо Храмов и забегаю туда, когда неприятность уже случилась. Только тогда иду и стою на службе до конца.
— Ну ладно, а я во все это не верю, — заикнулась Зуля, — хотя вопросов у меня к жизни больше, чем ответов. И вот это меня настораживает. Значит за этим кто-то стоит, кто знает ответы на все вопросы.
— Да, ты у меня стала философом! — засмеялась Катя, обнимая подругу.
