Новый подрыв, ещё, ещё. Каждый выбивает почти триста километров в мешанине распадающейся плазменной паутины, пробивая дорогу к цели.
Наши в других секторах спохватились и, наблюдая эффективность моих действий, принялись использовать тот же метод почти сразу, лишь три секунды упустили. К сожалению, корн и этого хватило для осмысления ситуации и выработки противодействия – они начали направленно разряжать заряды, избыточно насыщая пространство плазменными струями. Вот только выпускающие непрерывный упреждающий поток плазмы щупальца, которые могли бы изменить ситуацию в моей зоне, уже уничтожены и противостоят двум оставшимся «торнадо» рассеянные, слабо организованные средства стандартной противоракетной защиты, а уж с ними-то я точно управлюсь.
Спустя треть секунды (и почти через двадцать секунд субъективного времени) разделяются оставшиеся две боеголовки, и большая часть из двадцати четырёх пятидесятимегатонных частей без помех выходят на рубеж эффективной атаки, прямо сквозь широкий тоннель, пробитый первой ракетой.
Восемнадцать огненных штормов взбивают пространство, которое если бы могло, содрогнулось бы. Направленный удар сосредоточен таким образом, что девяносто процентов потока энергии как минимум четырнадцати наложенных друг на друга гравиядерных взрывов удалось сосредоточить на одной цели – крайнем правом крейсере корн. Больше тысячи трёхсот мегатонн лучистой энергии накрывают обречённый корабль сквозь брешь в защите общего построения.
Рушатся щиты, не выдерживая напор немыслимого потока силы. Рассеивается в клочки плазменное поле, испаряется обшивка, принявшая на себя весь огонь человеческой ярости. Погорячились корн, ох и погорячились. Раньше нам вряд ли бы удалось протолкнуть хоть пару-тройку синхронных ударов до выхода на среднюю и малую боевую дистанцию, но зелёные решили сэкономить энергию и массу, понадеявшись на теоретически непробиваемую защиту. Вот только теория не всегда может устоять против разума. Они крупно просчитались. Выгоревшая полукилометровая скорлупа задней обшивки крейсера – всё, что осталось от могучего двухкилометрового корабля.
Сработали дамперы, обеспечивающие корректный выход оператора из вирта после уничтожения строя управляемого объекта, темп снизился до единицы, и вокруг проявилась стандартная полусфера управления виртуального поста. Я немного посидел, отдыхая и заново переживая произошедшее. Затем активировал несколько глифов, перевёл темп на пятёрку и вновь углубился в изучение меняющейся боевой ситуации.
Самое удивительное заключается в том, что корн после всего произошедшего спокойно изменили форму строя и продолжили атаку. Обычно они в подобных случаях действовали осмотрительнее и всегда отступали.
Пространство наполнилось мельтешением защитных плазменных сгустков, энергетические жгуты вновь вытянулись в сторону «Странника» и «Ломоносова». Наученный горьким опытом корн не стали пренебрегать хоть какими-то средствами защиты, и следующий залп тяжёлых ракет не смог преодолеть раскалённую систему обороны.
На рубеже ста двадцати тысяч километров построение корн сменило вектор движения, встав к нам боком, снизив тем самым скорость сближения до нуля. Крейсера треугольником разошлись в стороны, а вперёд выдвинулся флагман.
Разведывательная сеть показала три высоких нароста на линкоре, засветившихся призрачно-серым, не характерным для плазменной энергетики корн цветом. Полосы энергии сплетались в одну, довольно быстро формируя объект, напоминающий формой клубок шерстяной нити, а спустя минуту этот шар отделился от носителя и, набирая ускорение, поплыл в нашу сторону. По мере сближения передняя его часть озарилась белыми вспышками, затем, выйдя из зоны действия активной плазмы, вновь стала серой и безликой. Тем временем второй, точно такой же объект начал формироваться в центре эскадры врага, ясно давая понять – времени на размышления остаётся совсем ничего.
Штурмовики перестроились в атакующий ордер и восемь звёздочек помчались к цели, угрожавшей всем нам. Расчет Умника уже показал, что любая материя при встрече с неизвестным зарядом превращается во вспышку света, ничуть не вредя при этом самому клубку.
Судя по показаниям сканеров, в одно целое были непонятным образом слиты сразу несколько типов энергии, не способных взаимодействовать друг с другом в естественных условиях. Судя по результату, можно было смело классифицировать атаку как четвёртый тип воздействия, а коли так, то гравиядерные заряды могут и не справиться с рассеиванием этого выверта чужой технологии. Но кто сказал, что это нельзя проверить?
Средства ПКО корн не работали на расстоянии восемьдесят тысяч километров, где и должна была произойти встреча «терминусов» с неизвестным оружием. Это хорошо, штурмовикам не приходится отвлекаться.
Моё предчувствие не обмануло. Разойдясь попарно и окружив летящий в нас серый клубок со всех сторон, пилоты нанесли удар. Восемь ракет детонировали, орудие корн засияло белым, после чего увеличилось в размере и ускорилось, ни на миг не отвлекаясь от своей цели – «Ломоносова».
Эскадрилья получила новый приказ, рассредоточилась и выстрелила уже по флагману противника оставшимися восьмью ракетами, сразу уйдя на перезарядку. Теперь всё решится на средней дистанции, когда корабли смогут применить своё главное оружие.
Когда до медленно приближавшегося сгустка оставалось чуть больше тридцати тысяч километров, а в пути было ещё два его собрата, все оставшиеся в пространстве машины разошлись в стороны, наш крейсер подался назад, а по направлению к строю корн выплыл «Странник». Все затаили дыхание.
Визуально ничего не произошло, совсем ничего. Только на боевой схеме стал виден широкий чёрный луч, прорезавший пространство и упёршийся в серый клубок. Некоторое время видимых изменений не происходило, но вот оружие корн стало замедляться, исходя шлейфом серого тумана. Вскоре последовала радужная вспышка, и противник исчез.
Я вздохнул с облегчением. Ар-Ва-Кор устранили проблему за каких-то шесть секунд. Учитывая время перезарядки оружия корн – почти минута, шансов
