блестящим будущим. Тем более что за последний месяц перспективы блестящего будущего стали еще более четкими. А о том, что было раньше, она старалась поменьше вспоминать.
В конце концов с тех пор прошло уже четыре недели. И еще чуть-чуть.
Месяц назад бабушка объявила о том, что больше не считает Люсию своей семьей, фактически отказалась от нее. Бросила осиротевшую девочку на произвол судьбы. И на милость сильных мира сего. К счастью, Люсия уже понимала, что для последних она представляет некоторую ценность. Дело было за малым – уговорить брата присоединиться к ней и к команде Арнольда Резанова-старшего. Не могут же эти самые «исследования детенышей» быть такими ужасными, как говорила чокнутая Карина. Вряд ли ему причинят боль. В крайнем случае, всегда можно сдать Арнольду Ромуальдовичу саму Карину пусть на ней опыты ставит.
Но брат, несколько дней где-то пропадавший, при первой встрече и разговаривать с Люсией не стал. Страшно вспомнить, что он сделал вместо этого. Он… он ее ударил. Причем так, как будто с парнем дрался – кулаком, по зубам. Очень повезло, что в последний момент сдержался, и ее зубы остались целы. Но все равно она упала. Дирке навалился на Митьку, вроде скрутил его, а Арнольд Ромуальдович подхватил ее и унес в комнату. Если посмотреть с точки зрения школы, то это был прогул.
Резанов-отец (тогда она еще иногда думала о нем как о будущем свекре) бросил Люсию на диванчик в ее комнате, как тряпичную куклу, и вышел. Она потрогала лицо – щека и даже челюсть начали немного: опухать. Наверное, и синяк есть. До чего же обидно! У Митьки же никого, кроме нее, больше нет. Только Карина. И бабушка. Ох, не так уж и мало. А вот у нее самой – точно ни единой близкой души. Она одинока.
От жалости к себе Люсия даже всхлипнула, поплакала немножко, но потом почему-то заснула. Наверное, как Карина иногда – от стресса. А проснулась от очередного бесцеремонного встряхивания.
– Нашла время, – сердито сказал Резанов. – Подъем, и собирайся. В свете новых серконстансов, придется вывезти девушку из деревни раньше, чем я рассчитывал. Барахла бери на три дня, не больше. Там одеваются иначе.
Люсия предпочла не уточнять деталей. В конце концов среди своих новых вещей она давно нашла небольшой чемоданчик. Его-то и набила вещами. На три дня или на двадцать три, но если есть место в сумке, то надо его использовать, разве нет?
Внизу уже собрались сам Резанов, этот странный оборотень Дирке, который вроде бы привел в дом Митьку, и длинная, тощая, мерзкая Леля, которую Арнольд Ромуальдович ценил непонятно за что. Они были без вещей, что странно. Хотя, может быть, там, куда они направлялись, у них были полные шкафы «барахла», как высказался будущий свекор.
Дирке кинул на Люсию хмурый взгляд, а Леля и вовсе никаким не удостоила. Ничего, мы еще посмотрим, на чьей стороне сила. До сих пор все, кто вставал на пути Люсии, сильно жалели об этом.
Резанов только кивнул, а эти двое уже припустили к двери. Люсия потащилась за ними со своим чемоданом. Ни одна скотина даже не подумала освободить девушку от ее ноши.
Оказывается, уже совсем стемнело. Значит, почти вечер.
Они погрузились в огромный черный «ленд крузер». Леля села за руль, Дирке устроился рядом, а Резанов и Люсия – на пассажирском сиденье. Куда они ехали, Люсия понимала очень смутно. Вроде бы по родному городку, но по таким местам, где она не бывала. И совсем недолго. Естественно, куда в их дыре можно долго ехать? Правильный ответ – никуда…
Остановились на какой-то окраине. Даже не на окраине, а, правильнее сказать, за городом. Крошечное здание наподобие магазинчика и поле.
– Это аэродром, – снизошел до объяснений будущий свекор. – Раньше отсюда можно было до Челябинска и Москвы добраться более-менее регулярными рейсами. Теперь чисто спортивная площадка. Но и нам, ха-ха, для старта сгодится. Леля! Кто за штурвалом?
– Радмил, конечно, – отозвалась помощница. – Он вас из Москвы доставил, а обратно я его не отпустила.
– А вторым пилотом?
– Вторым пилотом я, Арнольд Ромуальдович.
Надо же, эта швабра самолеты водит! А еще какими ценными навыками владеем, суперледи? Вот подожди, Люсия еще увидит, как ты лихо с мытьем туалетов справляешься. Да и вообще, умеет Леля водить самолеты или нет, а все сейчас на своих местах. Леля – обслуживающий персонал. А Люсия – пассажир. То есть тот, кого обслуживают по приказу сильных мира сего.
Никогда раньше Люсия не летала на частном самолете, только в кино видела. Хотя у этого внутри все было аскетично. Ни тебе музыки, ни бара с напитками. Несколько кресел, расположенных не рядами, как в обычных самолетах, а вокруг небольших столиков. Прямо рабочий кабинет, только вся мебель к полу прикручена. Очевидно, время от времени совещания проводятся прямо в полете. Вот и ей однажды предстоит вершить судьбы мира между небом и землей.
– Арнольд Ромуальдович, – набралась она храбрости, – а можно…
– Нет, – отрубил тот и откинулся в кресле. – Леля, доложи обстановку.
– Взлетаем, – раздался голос помощницы из какого-то секретного динамика. – Есть воздушный коридор без расчетных пересечений с другими курсами. Через два часа двадцать минут приземлимся в Москве, аэропорт Домодедово. Время даю с люфтом на отсутствие свободных посадочных полос. В общем,
