почувствовала или подумала.
– Тревога.
Снова серый. Раскрашивает все тело, много раз обведя голову. Да, знаю, твои мысли заставляют тебя тревожиться еще сильнее. В моем мире говорят «сама себя накручивает».
Перебираю еще несколько эмоций: обида появляется фиолетовым комком в горле и точками в глазах, зеленым она обозначает желание действовать, заштриховывая руки и ноги.
– Чувство вины.
Я специально называю его последним, потому что предполагаю, что дело именно в нем. И действительно, клиентку аж перекашивает. Она тянется за карандашом и вновь зависает в поиске цвета. Сама вспоминает, что можно закрыть глаза. Ей попадается черный цвет. И она яростно рисует свое чувство вины – в голове, в груди, в животе, в горле, усиливая шар обиды. Жирными кляксами заполняет плечи и бедра.
– Посмотрите на получившийся рисунок. Что вы чувствуете сейчас?
– Отвращение к себе.
– Обратите внимание, что именно не дает вам совершать действия и принимать решения.
Показываю пальцем на то, как доступ к зеленым зонам «хочу действовать» перекрыт черными яркими пятнами «чувства вины».
– Да, чувство вины преследует меня. Мне кажется, что я жалкая неудачница, что заслужила все то, что со мной произошло… Желтым цветом я рисовала радость, ее почти не видно. В моей жизни действительно мало радости. И много тревоги, это так и есть. Все тело – тревога…
Молчим. Я еще раз показываю на зоны «желаний».
– А это про что?
– Что я могу чего-то хотеть. Значит, живая еще.
– Чего хочет ваше сердце?
Она задумывается.
– Я бы сказала любви, но это невозможно. Я мужа любила. А ни с кем другим я быть не могу.
– Вы любили мужа. Шестьдесят лет назад.
Даю тишине подчеркнуть весомость моих слов. Пусть звучат в ее голове… Но ее лицо не меняется. Не доходит. Ладно, попробую еще раз.
– А сейчас вы ЛЮБИТЕ своего мужа? Или только ПОМНИТЕ о том, как любили его?
Вот теперь в ее глазах растерянность. Они медленно заполняются слезами. Чувствую себя палачом, пытающим невинную жертву… А это ценная мысль! Видимо, это ее основная роль в жизни. У меня такая тяжелая судьба, родители умерли, муж умер, ах я бедная несчастная! Жизнь кончена.
– Я не знаю… Я никогда не думала так. А как это вообще можно отличить – то, что я чувствую, и то, что я думаю или помню? Это ведь и есть моя проблема – я всегда сомневаюсь, правильно ли я чувствую…
– Как будто существуют «правильные» и «неправильные» чувства…
– Да.
– Но кто дает эту оценку? Кто вам помогает определить, какие чувства являются «неправильными».
– Ну… наверное, те чувства плохие, которые причиняют неудобство другим.
– Ваши чувства могут причинять неудобство другим людям… Расскажите, когда такое было в вашем детстве.
Я вижу по ее лицу, что она вспомнила. Но она смотрит в стол, теребит одежду и не спешит озвучивать. Ее лупоглазое лицо искажается самым настоящим страданием, слезы тихо катятся по щекам. Надеюсь, ей хватит сил озвучить мне то, что сейчас всплыло из глубин памяти, и избавиться, наконец, от этого груза. Ее голос тоньше и выше, похож на голос маленькой девочки, то и дело срывается на всхлипы.
– Я не помню, сколько мне было лет… Родители не разрешали трогать нож, а я захотела сама отрезать себе кусок хлеба. Сама! Я не послушалась. Взяла нож и, конечно, порезалась… Крови было так много, она заливала руку, пол, стол. Мне кажется, что все было в крови. Мне было очень больно и очень страшно. Что поругают. И что я сейчас умру… Мамочка прибежала, упала передо мной на колени и зарыдала. Она выла в голос, она кричала и рвала на себе волосы, что это она во всем виновата. Я помню, как отступили мои боль и страх. Осталось только страшное чувство вины, что мамочка так страдает оттого, что я решила что-то сделать сама… С тех пор я старалась ничего не делать без одобрения мамы, а потом и мужа… Но сейчас их нет, и некому дать мне разрешение.
Она вздыхает, смотрит на меня грустно-грустно. Переводит взгляд на рисунок и повторяет мои же слова наполняя их глубоко личным пониманием:
– Мое чувство вины… не дает мне… делать то, что я хочу, потому что… моя мама слишком страдала, когда я решила проявить самостоятельность, – клиентка переводит взгляд на меня. – Но что мне теперь делать?
– Я думаю, с этим ощущением нужно провести несколько дней. Вы придете ко мне еще раз и сами расскажете, что теперь будете делать.
Она уходит. А я помечаю себе в бумажках на следующий раз: найти контакт с ее взрослой частью, чтобы брать на себя ответственность за принятые решения, даже если они ошибочны… Как же непросто взрослеть…
