в кварталах аристократов. Подъехав к зданию гильдии, ворота которого охраняли двое детин с пиками, Толлеус пихнул в спину возницу, и тот звонким голосом спросил о клиенте. Стражники переглянулись, и один ненадолго исчез внутри. Мастеровые люди уже работали, так что через пару минут охранник появился вновь в сопровождении сухощавого мужчины с маленькими пронзительными глазками. Тот жестом пригласил гостей внутрь, но искусник покачал головой. Когда ткач приблизился, Толлеус тихо, чтобы не слышали охранники, промолвил извиняющимся тоном:
– Помощник немного переоценил мои скромные силы. Да, я могу сделать ту внешность, какую вы пожелаете. Вот только никакой мимики на новом лице не будет. Поэтому, думаю, результат получится не такой, как вы ожидаете…
Искусник не кривил душой. В войну ему выдавали специальное плетение, с помощью которого можно было сделать иллюзию целого человека. Причем эта иллюзия, как в зеркале, могла повторять все движения вслед за искусником. Но эту секретную разработку военного назначения у Толлеуса изъяли сразу, едва империи заключили мир. Как старик ни старался, за несколько лет он так и не смог своими силами воссоздать это замечательное плетение. Он даже специально купил в лавке бесполезное, но общедоступное плетение-аналог для копирования мелких предметов в надежде с его помощью разобраться со строптивым «старшим собратом». Вот только, несмотря на схожий результат, вязь этих двух плетений оказалась абсолютно различной. Так что в арсенале искусника имелись лишь небольшие статичные иллюзии. С их помощью можно шутки ради скопировать котелок с похлебкой или прирастить Оболиусу хвост, но не более.
Ткач, осознав, что не получит желаемого, рассвирепел и, брызжа слюной, стал грозить всевозможными карами. Невыполнение контракта, за который получена предоплата, – вопрос серьезный. Но Толлеуса этот взрыв эмоций мало тронул. Дождавшись, когда мужчина сделает паузу, чтобы перевести дыхание, он спокойно сказал:
– Любезный, я не отказываюсь выполнять свои обязательства. Одно ваше слово, и вы получите новое лицо со всеми упомянутыми мной ограничениями. И тогда вам придется заплатить оговоренную сумму в полном размере. Я же как честный человек заранее предупреждаю вас о последствиях…
Ткач и не думал униматься, разоряясь пуще прежнего, чем еще больше привлек внимание охранников, которые и без того навострили уши. Тогда искусник как бы между прочим тихо заметил:
– Люди, желающие проверить собственную жену на верность, нанимают молодых смазливых парней. И стоит это в разы дешевле. Но есть категория людей, которые хотят залезть в постель к чужой жене. Этим весьма заманчиво принять образ любимого мужа… Любезный, а тот человек, чей образ вы хотите примерить, знает об этом?
– Не ваше дело, – зло бросил клиент, буравя искусника взглядом.
– А еще можно, надев чужую личину, проникнуть в чужой дом и ограбить его, – как ни в чем не бывало продолжил Толлеус, доставая монеты.
Несостоявшийся клиент молча сгреб деньги и, с ненавистью взглянув на беззаботно улыбающегося старика, поспешил в здание гильдии. А искусник велел Оболиусу разворачивать лошадей: одно дело сделано.
Расчет оказался точным: Серебряного кольца повозка достигла аккурат к рассвету, когда уже смело можно посещать состоятельные дома, не боясь нарушить приличия. На очереди была дама, пожелавшая обзавестись красивым бриллиантовым ожерельем. Толлеус с Оболиусом плохо ориентировались внутри малознакомого города, поэтому пришлось основательно попетлять между утопающими в садах усадьбами, прежде чем нашелся нужный дом.
Прибыв на место, искусник у престарелого привратника в пышной ливрее спросил ллэри Ровену. Тот с сомнением оглядел визитеров, но все же без возражений позвал хозяйку. Оболиус описал ее незамысловато: «женщина». На деле это оказалась совсем юная девушка, дочь владельцев усадьбы. Она поспешно увлекла старика на второй этаж и завела в комнату, которая при ближайшем рассмотрении оказалась не гостиной, а маленькой библиотекой. Там-то во время короткого разговора быстро выяснилось, в чем заключалась пикантность дела. Еще вчера, когда Оболиус передал своему господину суть заказа, искусник удивился, зачем женщина решила воспользоваться его услугами, если проще и дешевле приобрести у ювелира стекляшки. Как выяснилось, дешевая копия у ллэри уже имелась, но качество ее не выдерживало никакой критики: даже ребенок распознал бы подделку. Увы, быстро сделать что-то приличное не мог ни один мастер, а требовалось «прямо сейчас». Драгоценный оригинал принадлежал семейству Ровены уже несколько столетий, его носила еще прародительница династии. Нанимательнице Толлеуса запрещалось трогать фамильные украшения. Все же юная ллэри не могла удержаться от соблазна и иногда перед зеркалом или перед подругами примеряла дорогие безделушки. Недавно случилась беда – ожерелье сломалось, как она выразилась. Ее родители отличались весьма суровым нравом, так что теперь Ровена до смерти боялась, что они узнают.
Старик никак не мог представить, что нужно было делать, чтобы испортить массивную золотую оправу. Впрочем, одна догадка у него все-таки родилась, едва он заметил, как девушка покраснела и потупилась, когда рассказывала об этом. Похоже, не только перед подружками Ровена представала, усыпанная бриллиантами. Ну а если учесть молодой горячий возраст и «меряю, только когда родителей нет дома», то можно сделать одно более-менее правдоподобное предположение. К делу это не относилось, и Толлеус не стал выведывать подробности. Проказы подростков он не одобрял, до добра они не доводят. Но это его не касается, так что он совсем не собирался становиться на страже морали и нравственности и читать посторонним людям нравоучения.
Сейчас оригинал ожерелья восстанавливали ювелиры, но им на это требовалось время, что заставляло Ровену нервничать. Поэтому-то она сразу же уцепилась за искусника, надеясь с его помощью благополучно выкрутиться из щекотливой ситуации. Деньги у нее имелись, свои ли, родительские или «друзей» – не важно. Главное, она вполне могла позволить себе воспользоваться услугами гостя из Кордоса: толстый мешочек с золотыми монетами наглядно доказывал это.
