– Я хорошо отношусь к животным, – осторожно произнес Дэн. – Но в силу сложившихся обстоятельств я… то есть мы с супругой… не можем держать их дома. У жены аллергия на шерсть, – закончил он виноватым тоном, будто бы аллергия была какой-то постыдной болезнью вроде триппера.
– Шерсть? – фыркнула беглянка. – Заведи рыбок. Попугая. Черепашку, наконец.
Дэн не стал ничего отвечать. Не доказывать же этой горилле с молотком, что вертел он этих черепашек с рыбками на пропеллере?! Вдруг у нее крыша сдвинута на каком-нибудь экологическом движении типа «Гринпис»?
Одновременно Самохин с тревогой думал, как поведет себя его брат, когда поймет, что он наврал ему про деньги за эту чертову бутылку. А может, Андрею удастся справиться с этой безум-ной обезьяной?!
Молодой человек искоса посмотрел на женщину, скользя изучающим взглядом по ее крепким плечам и мощным бревноподобным рукам. Нет. Против этого мастодонта у Андрея шансов почти нет, тем более он ни о чем не подозревает. Еще небось спешит и радуется в надежде срубить легкого бабла… Эх, все-таки нехорошо вышло. Да, они никогда особенно не дружили, но то, что сейчас сделал Дэн, обманув брата, – паскудство. Впрочем, в его ситуации выбирать не приходилось, и только это хоть немного успокаивало проснувшуюся совесть Самохина.
Но раз шансов против сбежавшей уголовницы у них нет, тогда что? Воображение моментально изобразило правдоподобную и красочную картину дальнейшего развития событий: Андрей привозит бутылку, эта психопатка убивает их обоих и спокойно уходит восвояси…
От этой мысли Самохину стало по-настоящему страшно.
– У тебя рядом с участком ошивается бездомный щенок, – между тем говорила Надежда, и в ее голосе звенели осуждающие нотки. – Ему от силы три месяца. Ему холодно. Он тощий, как скелет. Он хочет есть, Дениска. А ты тут в тепле, груши жрешь да бухло остужаешь в холодильнике.
Она переплела пальцы и похрустела костяшками.
– Тебе сложно дать голодной собаке кусочек колбасы? Или хотя бы корку хлеба?
Дэн совершенно растерялся.
«Точно, спятила. Зоозащитница, елы-палы…»
– Я обязательно покормлю его, как только все закончится, – неуверенно сказал он.
Надежда расхохоталась. Смех был хрипло-простуженным, словно карканье дряхлой вороны.
– Ты мне напоминаешь одного кренделя, который написал на потолке «Завтра начну новую жизнь», – отсмеявшись, произнесла она. – А каждое утро, просыпаясь, смотрел на эту надпись и с облегчением думал: «Ну вот, завтра и начну эту жизнь». И все у него шло своим чередом.
Самохин выдавил из себя нервную улыбку.
– Нужно жить сегодня. Понял, Дениска? Прямо сейчас. Вот сию же секунду. Живи и радуйся каждой мелочи, парень, – сказала беглянка, и улыбки на ее лице уже не было. – Мы слишком поздно спохватываемся, когда время безвозвратно ушло.
– Ок, – послушно сказал Дэн.
Надежда громко фыркнула, и Самохин подумал, что этой образине наверняка позавидовала бы лошадь.
– «Ок, ок», – передразнила она его. – Учи латынь, салага. В аду тебе английский язык не понадобится.
Она снова откусила от груши.
– Становится скучно. Расскажи мне что-нибудь, – предложила она, чем поставила Дэна в тупик.
– Э-э… О чем? – глупо хлопая глазами, спросил он, и Надежда пожала плечами:
– Да по барабану. Что-нибудь интересное. – Она снова отхлебнула коньяка. – Будешь?
Дэн завертел головой.
– Тогда рассказывай, – не унималась Надежда. – Расскажи про своего брата. По характеру вы тоже одинаковые?
– Гм… Нет.
Он потер уголок рта, сковыривая ногтем подсохшую корочку крови.
– Как-то в детстве нам с Андреем подарили машинки. Андрей свою тут же сломал или потерял, я уже не помню. Ему стало завидно, что я играю с машинкой, а он – нет. Он отнял ее у меня. Я стал с ним драться, но он меня ударил папиной линейкой. Железной. До крови.
Дэн перевел дух и показал пальцем на распухший, как помидор, нос:
– Вот, даже шрам остался.
– Ни фига не видно, – взглянув на него, сказала Надежда.
«Правильно, – с нарастающей яростью подумал Самохин. – Потому что там все кровью измазано. И все из-за тебя, долбаная сука».
– Почему ты позволил забрать у тебя машинку? Ведь она принадлежала
– Он был сильнее? Или ты просто испугался? – допытывалась Надежда.
– Наверное, второе, – вздохнул Самохин.
– Крутая история, – с усмешкой заметила она. – Особенно если учесть, что ее рассказал взрослый мужик, который наверняка имеет высшее образование
