На кухне дежурная повариха, ойкая и то и дело дуя на пальцы, рвет горячий ломоть мяса на куски. Готовит порции пленникам.
Поставив посуду в рукомойник, я только облизываюсь и спешу обратно.
Призрак, привычно затаившийся со стаканом вина в руке, провожает меня взглядом.
Сегодня я останусь без обеда. Не пролететь бы с ужином.
Творческий порыв Вольдемара прошел, и он, перебрасывая из руки в руку человеческую голову с выпученными глазами и высунутым языком, прохаживается у аквариума. Голова женская, с длинными светлыми волосами и золотыми сережками в ушах. Наверное, пара той, что хранится у меня в камере. Этакие Барби и Кен по-вольдемаровски.
– Сними, – кивает на халат наследник Великой Екатерины.
Раздеваюсь.
– Ложись.
Выполняю приказ. Без вопросов и с демонстративной готовностью.
Привязав шелковыми полосками руки и ноги, Вольдемар тычет муляжом отрубленной головы мне между ног и довольно хихикает.
Подыгрывая ему, постанываю и извиваюсь. А саму передергивает от отвращения. Я понимаю, что это всего лишь резина, но уж очень натуралистично выглядит.
Продолжая орудовать муляжом, Вольдемар кусает за бедро, за живот. Свободной рукой тянется к ширинке.
Зубы прокусывают кожу на груди, добавляя к незажившим ранам свежие.
Вою от боли.
– Да, да, да, – хрипит парень, заглядывая мне в лицо. Слюна падает на грудь, на подбородок. – Тебе хорошо?
– О, да! – кричу я, изображая высшую точку удовольствия.
Проворно, словно гигантский паук с четырьмя конечностями, Вольдемар забирается на меня и лезет вперед.
В нос шибает резкий запах немытого тела.
Толчок в щеку, в нос… – так и глаз может выбить – наконец попадает.
Ноздри щекочет густая поросль.
– О! – выдыхает парень. – О-о-о!
Судорожный рывок, и тело опускается на лицо всей тяжестью.
Сейчас бы сигаретку… перебить мерзкий привкус.
Завозился, сполз, растянулся рядом.
– Тебе было хорошо? – смотря прямо в глаза, спрашивает Вольдемар.
– Так хорошо мне еще никогда не было, – произношу я то, что он хочет услышать.
– Я тебя люблю.
Едва не поперхнувшись, я сумела выдавить:
– Я тоже.
– Я скажу маме, чтобы ты жила у меня. Здесь.
– Это было бы замечательно, мы могли бы в любое время… – замолчав, я даю ему время возвести песочный замок. И добавляю, изображая полную дуру: – А то этот ужасный карлик так смотрит на меня… А я хочу только тебя.
– Я рад.
– Вот бы твоя мама совсем его прогнала.
– Кого?
– Карлика, – поясняю я, ломая голову над тем, как бы выведать у Вольдемара причину пребывания здесь. Не в смысле в его кровати, а в подземелье. Зачем Старухе и иже с ней пленники? Зачем они похищают людей и что с ними, в смысле с нами, делают?
– Нельзя. Он преданный человек, – явно не своими словами произносит парень, ковыряя пальцем в носу. – Не бойся его. Ты теперь моя, и он не тронет тебя.
– А если… он так смотрел.
– Маму все боятся.
Нисколько не сомневаюсь.
16. Тайна похищений
Два дня канули в вечность без результата, не приблизив к свободе ни на шаг.
После завтрака меня отводят к Вольдемару. Ловлю злые взгляды некоторых собратьев по несчастью. Плевать! Они думают, что я ищу легкие пути, но избранная мною стезя куда как тернистее, вот только и шанс на спасение выше. Это как у той лягушки, что упала в крынку с молоком.
