история закончена в своем развитии, идеологическое развитие человечества завершено, поскольку во всем мире воцаряется универсальная западная либеральная демократия как окончательная форма правления!».
Эти слова показались Новикову абсурдными сразу, а дальнейший ход событий подтвердил его правоту.
А вот в марксистскую теорию вся история и жизнеустройство «Дуггурляндии» вполне укладывались. Хотя бы как экзотическая форма доведенной до крайности идеи эксплуатации человека человеком. Если по Марксу – Энгельсу капитализм превращал человека в инструмент извлечения прибавочной стоимости лишь экономически, оставляя ему право и на отказ от этой роли, и на социальную революцию (хотя и всячески препятствуя реализации так называемых демократических лозунгов), то «дуггуризм» просто превратил девяносто девять процентов населения в полностью лишенных разума человекообразных насекомых.
Его доклад неоднократно прерывался тем, что в стенограммах обозначалось значком «оживление в зале», и множеством вопросов, задаваемых с места прямо по ходу выступления. У слушателей просто не хватало терпения дождаться окончания лекции и предусмотренных регламентом «ответов на вопросы». Но Андрея это не смущало. Так выходило даже интереснее, а заодно по ходу дела у него возникали совсем свежие идеи и мысли, которых не было еще час или полчаса назад.
– Разумеется, – говорил Новиков, – никакого «братства цивилизаций» у нас не получится. По всем параметрам мы настолько далеки с даже наиболее «человекоподобными» представителями дуггуров, что речь может идти только о подобии нейтралитета, не скажу даже – «дружественного». Вооруженного, не более.
Мы кое-как сумели объяснить «двоюродным братьям», что продолжение того, что мы считаем экспансией, а они – «освоением прилегающих территорий», может закончиться только уничтожением всей их цивилизации. С использованием имеющихся в нашем распоряжении «негуманных средств», включая ядерное оружие, до которого они, по счастью, не додумались.
– Блефовали, конечно? – спросил Берестин.
– Я бы так не сказал. Понятно, что атомную бомбу или хотя бы фосфорорганические газы мы применять не станем, но о том, что для нас такое дело морально вполне приемлемо, сообщили. И кое-какие документальные фильмы продемонстрировали. В смысле, что если мы по отношению к друг другу такие «отмороженные», то уж судьба каких-то в реальности не существующих «псевдохомо» нас интересует в самую последнюю очередь. А Антон намекнул еще и о возможных санкциях со стороны Галактического содружества, которое о так называемом либерализме и «праве наций на самоопределение» и понятия не имеет. Выселят, как товарищ Сталин некоторые народы, весь их кагал на отдаленные планеты, где можно выжить только с кайлом или лопатой в одной руке и автоматом в другой, – и жалуйтесь потом хоть во Всемирную Лигу сексуальных реформ.
– А что, «галакты» действительно практикуют подобные методы? – спросил с места в первом ряду Секонд.
– Подобные случаи имели место, – не стал вдаваться в подробности Антон. – И дуггуры с их ментальными способностями убедились, что я говорю правду. То, что это случалось очень-очень давно и с негуманоидами, – уже несущественно…
– А как же с «генетическим материалом», – спросила Даяна, появившаяся в зале через полчаса с лишним после начала доклада. С ней пришла и Надежда, как показалось Новикову – выглядевшая уже несколько по-другому. Утомленной, хотя это могло быть следствием вчерашней, достаточно веселой ночи, но главное – спокойной. По-человечески. Не чувствовалось в ней «иномирного» налета, и отсутствовал неестественный, как после дозы кокаина, блеск в глазах.
Они сели рядом, на крайние стулья средних рядов, ближе к «курсанткам» и поодаль от группы «братьев и сестер».
– Тут имеются не то чтобы сложности, но вопрос, так сказать, этический, – вместо Новикова снова ответил Антон, как бы в продолжение своих предыдущих слов. – Этим ребятам на самом деле без притока свежего, исконно человеческого «материала» не выжить. Заигрались они в практическую генетику, которая может многое, но, увы, не все. «Задний ход», например, у нее не предусмотрен. Это вопрос, конечно, не одного и не двух поколений, но вырождаться они начнут. Безусловно. Их собственные «женщины», а также и большинство мужских особей независимо от «умственных» способностей являются носителями массы «рецессивных генов», которые невозможно ни ликвидировать, ни надежно подавить.
Они – как диабетики. Живут только при помощи постоянных инъекций. Иначе… – он развел руками. – Кроме того, их «разумное» общество выстроено именно как «гаремная», полигамная институция, рабовладельческая в своей основе. Вне него этот социум нежизнеспособен.
Невозможно в обществе с многотысячелетней культурой, пусть нам и глубоко чуждой, вдруг насадить капиталистический способ производства и одновременно моногамию в условиях уже описанного нами «полового диморфизма».
Представьте, если у нас, вот в этом коллективе, – Антон обвел рукой зал, где две трети присутствующих составляли красавицы курсантки и женщины постарше, но столь же привлекательные, – мы с сегодняшнего дня строго запретим известный тип отношений, наших прекрасных дам высадим на берег в ближайшем порту, а вместо них примем на борт вдесятеро большее количество самок шимпанзе…
Форзейль переждал волну смеха, выкриков с мест, в том числе и возмущенных.
– Вот видите. А у нас здесь всего лишь временно собравшийся коллектив, имеющий возможность безболезненно рассредоточится и продолжить
