железных деталей должны были привезти от Огла, часть заставили сработать местных кузнецов. Бревна, доски и жгуты реквизировали в окрестных селах. Для катапульты возвели небольшой холм. Позицию надежно прикрыли рвом, валом и частоколом, демонстрируя осажденным серьезность своих намерений.
В назначенное время начался штурм. По плану первыми выступили кантабары и люди Серва. Под покровом ночи, прикрываясь щитами, сбитыми из жердей, три сотни горцев выдвинулись к Кроку. Воины несли длинные прочные лестницы, в центре построения везли громадный таран. Союзников использовали втемную: те не знали, что основные силы клонельцев будут атаковать с другой стороны. Потому дикари действовали отчаянно и очень убедительно. Беда заключалась в том, что стены Крока были столь неприступны, что давали оборонявшимся десятикратное преимущество.
К началу штурма Арин успел завершить одну осадную башню, а крестьяне под страхом смерти, используя переносные щиты, расчистили дорогу почти до самых стен. Так что в ночном бою клонельцы еще использовали и передвижную башню. К слову сказать, до стены ее дотащить так и не удалось. Вначале толкавшие гигантские колеса крестьяне сбились с проторенной дороги, а потому застряли на некоторое время, которое с толком использовали стрелки кроков. Зажигательные стрелы, а потом и горшки с горючей смесью, выпущенные меткими выстрелами из катапульты врага, подожгли башню. Не помогли ни шкуры, облитые водой, ни попытки потушить пламя. Горючая смесь давала на удивление стойкое и горячее пламя.
Сотни кантабаров без особых потерь начали карабкаться на высокие стены, но создать локальное преимущество хотя бы на одном участке стены они так и не смогли. Как оказалось, в Кроке имелись просто немыслимые запасы горючей смеси, и вначале на землю полетели бочки и бурдюки с горючим, а потом все это просто загорелось под ногами горцев. Хорошо освещенные огнем, они стали легкой добычей лучников и арбалетчиков врага. На самой стене оказалось достаточное количество воинов, которые сталкивали специальными шестами лестницы вместе с нашими не успевшими подняться воинами.
То же самое происходило и у барона Серва – его воины при поддержке гвардейцев ринулись на штурм, но, зная, что сегодня подвигов от них не ждут, люди барона особо не усердствовали, предпочитая отсиживаться за щитами.
Самое интересное происходило со стороны реки – семь сотен Брена ночью строили что-то вроде понтонной переправы. То была задумка многоопытного Ал Далана. Тщательно оберегая секрет, мобилизованные крестьяне и пехотинцы строили плоты. Плоты, сбитые из крепких бревен, даже успели покрыть дощатым настилом. По бокам плотов для плавучести привязали порожние бочки и надутые бычьи шкуры, все это собирали в течение двух недель в окрестных селах. По замыслу графа в ночь штурма плоты спустили вниз по течению к крепости. Десяток смельчаков с кольями и канатами переплыли реку и натянули веревочную переправу, а затем стали осторожно наращивать ее, соединяя плоты один за другим, благо часть из них предварительно уже связали между собой.
Скрупулезная точность, продуманность и предварительные тренировки позволили людям графа в короткие сроки построить переправу. Дозорные кроков, отвлеченные штурмом, не сразу разобрались в происходящем, а разобравшись, уже мало что смогли предпринять. Ал Далан спешно стал наращивать пехоту на вражеском берегу. В считаные минуты переправилась сотня пехотинцев, осадные лестницы и щиты. Низкие стены и небольшое количество противников на них давали неплохой шанс на успех, но, как выяснилось, все висело буквально на волоске.
Несколько мобилизованных Бреном крестьян оказались либо слишком патриотичными, либо членами ордена Чертополоха – секретной службы Ларога, аналога савахов Риттена и его сателлитов. Эти люди, участвовавшие под видом крестьян в постройке понтонного моста, в решающий момент перерубили связывающие его канаты. Часть воинов унесло течением реки, позже они вернулись в лагерь. Лазутчиков тут же перебили, но было уже слишком поздно. Клонельцы не смогли оказать поддержки переправившимся бойцам, а те, запертые между рекой и стенами, продержались совсем недолго. Их отчаянная попытка штурмовать стены окончилась ничем: крепость огрызалась стрелами, камнями, горшками с горючей смесью. Количество защитников на этом участке стремительно росло, а ряды наших воинов редели с каждой минутой. Часть попыталась спастись вплавь, многие утонули в негостеприимных водах чужой реки, нашего берега достигли единицы. Горстка храбрецов предприняла вторую, самоубийственную попытку штурма и погибла в неравной схватке.
В эту ночь мы недосчитались больше сотни бойцов, и ларогцы праздновали победу. В армии царило уныние, воинский дух, еще недавно поднятый победой, так же быстро скатывался к нулю. Все понимали, что драгоценное время тает с каждым днем. Помимо этого неудачи и, возможно, люди Кроков воодушевили дворян и крестьян на партизанскую борьбу: вооруженные группы все чаще стали нападать на отряды наших фуражиров. Да и нас самих от дерзких ночных ударов спасали лишь хорошо укрепленные лагеря. По-хорошему, нужно было зачистить близлежащие замки, но сил поддерживать осаду и устанавливать контроль над округой уже не оставалось.
Через неделю после неудачного штурма прибыло подкрепление из Клонеля. Герцог смог прислать лишь две сотни новобранцев. Вместе с ними пришло пополнение и моему отряду: Тарин прислал вместо себя десяток гестов, так что теперь в охране обоза стало восемнадцать этих гигантов. Огл прислал десяток наемников. Раны Рэнди, как и мои, зажили, тем более что я и Лианг постоянно сбрасывали комплекс заклятий по оздоровлению – спасибо покойному Вилоту. Так что, если говорить про наш обозный отряд, он стал даже сильнее, чем был в начале похода.
Вместе с пополнением пришли и вести с большой войны. Неожиданное нападение орков спутало все планы Гина Седьмого, Штир был разрушен до основания, а орки и Дарион подступили к столице Таленгара. Но полководцы короля уже набирали армию в южных провинциях, а на помощь осажденному городу спешил восьмой легион Риттена, спешно отозванный с запада. Гин Седьмой отдал прямое распоряжение герцогу Клонелю не идти на выручку столицы, а наоборот, приложить все усилия для захвата Крока. Герцог, не видевший всей картины, с одной стороны небезосновательно
