И не поймешь, шутит или нет. Положим, насчет оборотня он загнул. Станет здоровенная зверюга с клыками что-то там подтверждать. Заняться ей больше нечем, только магам показания давать.
— Так разве я страж для своей матери? А уж для оборотня — и подавно, — повела плечами я. — Мама никогда особо не распространялась о заданиях. Не хотела, чтобы я переживала лишний раз, если очень сложное попадется. У страха, как известно, глаза велики. А оборотня мне уж тем более не удержать. Хрупкое у меня телосложение, да и ростом не вышла.
Маг кивнул. Мол, и сам заметил, что великанов в роду не водилось, а в моем присутствии волку даже чихать не стоит, не то упаду и пребольно приложусь копчиком об пол.
Похоже, объяснение его все-таки устроило. Он неопределенно хмыкнул и отправился на свой пост наверху. Я же продолжила уборку, вздыхая про себя. Что толку быть некроманткой, если все равно всю грязную работу приходится делать самой?
В это время маленькая мышка благополучно прилетела-таки с кладбища и бесшумно заступила на свой наблюдательный пост. К моему немалому облегчению, Сиднер не страдал извращенной тягой к женскому белью и не ворошил вещи в ящиках, а, честно притаившись в темноте спальни, исправно бдел в ожидании повторного визита монстра. Вот и славно.
Глава 6
Рассвет щедро окрасил небо над Загорском ярким багрянцем, не жалея оттенков. Пробудившееся солнце нежно оглаживало лучами редкие перистые облака, обещая прекрасную погоду без дождя. Не осталось даже слабого намека на ночное небо, обложенное тучами так, что за ними звезд не было видно, только луна стыдливо просвечивала. Птицы радостно приветствовали новый день громким оголтелым пением.
Я раскрыла ставни, впустив мягкий свет нового утра в свежеубранную лавку, и полной грудью вдохнула свежий воздух. Затем заварила свежего чаю и оглядела творение рук своих с гордостью молодого художника, создавшего свой первый шедевр. А гордиться было чем. Испорченную мебель порубила на дрова и сложила в кухне аккуратным штабелем. Осколки выбросила, копоть отскребла. На стене остались какие-то вмятины, но их вполне можно закрыть гобеленом. Кажется, на рынке я даже видела нечто подходящее. На гобелене изображен нереально прекрасный длинногривый единорог на цветущей лесной поляне в окружении живописных деревьев. И занавески надо бы поменять по такому случаю.
В это время дверь резко распахнулась и на пороге возник Роланд собственной персоной. В гордом одиночестве, немного растрепанный, с синими кругами под глазами после бурной бессонной ночи. «А дверь надо было запирать…» — запоздало подумала я.
— Доброе утро! — зычно рявкнул он, будто выругался.
— Ты действительно находишь утро добрым? — ехидно уточнила я, приветственно отсалютовав чашкой с все еще дымящимся чаем. — Ну как охота? Удалась?
Роланд поморщился с досады. По всему выходило, что нет. С таким кислым видом успешные добытчики не возвращаются, трофеи на стенку не приколачивают, да и байки охотничьи об удали молодецкой не складывают.
— Ушел, паразит, — озвучил капитан то, о чем я и сама уже догадалась. — А как не уйти, если единственный маг оккупировал твою спальню, за обученными собаками надо в столицу посылать (своих не разводим за ненадобностью) и следов толком не нашли. Мы городская стража, а не охотники или следопыты.
— Да-а-а, — задумчиво протянула я, с сожалением разглядывая дно опустевшей чашки. Надо же. Весь чай выпила и не заметила. Хотя после такой лихой уборки я не только травяной напиток, но и чего покрепче заслужила. Кто мне запретит? — Захолустный у нас городок. Чего ни хватись — не сразу сыскать удастся. За самым необходимым в столицу посылать надо.
Положим, насчет захолустья я загнула. Да и особая порода, предназначенная специально для успешного выслеживания оборотней и других видов опасной нежити, у нас не разводилась преимущественно из-за ее невостребованности и агрессивности к другим собакам (а иногда и к людям). Разумеется, в Загорске об оборотнях слышали, но запросто по городу они не расхаживали, в окна не лезли. Ну по крайней мере до этой ночи.
— Ты чаю будешь? Может, чего покрепче или поешь? — запоздало вспомнила об обязанностях хозяйки я.
Впрочем, лучше поздно, чем никогда.
— Спасибо за предложение, но не до еды мне сейчас. А вот от чашки чая не откажусь, — кивнул капитан, поискал глазами стул и пригорюнился, поняв: пить придется стоя.
А что он хотел? Где я найду новую мебель в такую несусветную рань? Все приличные лавки еще закрыты. Это у меня всю ночь напролет двери хлопают, как в увеселительном заведении, отчего соседи точно не спят и дружно плющат носы о стекла, сгорая от любопытства. Наверняка наутро моя личная жизнь обрастет такими невероятными подробностями, что хоть бери перо да мемуары пиши.
Щедрой рукой я налила чай Роланду и себя, любимую, не обделила. Капитан был явно голоден, как бродячий пес, но отчего-то не горел желанием воспользоваться гостеприимством на полную катушку. Может, опасался переполнить чашу моего терпения и обнаружить яд в своем бутерброде? Это он зря. Травить даже очень незваного и назойливого гостя в собственной лавке — совершенно не в моих правилах. Я же не монстр какой… Ограничилась бы порцией слабительного. Впрочем, не хочет — не надо. Мне потом больше достанется. Самой есть пока не хотелось. Слишком веником намахалась, да и рано еще. Обычно я завтракаю гораздо позже.
Роланд подсластил напиток медом, долго, тщательно размешивал полученную смесь, словно всерьез рассчитывал растворить в ней еще и ложку (вряд
