иллюзию уединенности и тревожного ожидания романтических приключений. Очки тут же шлепнулись на нос, больно стукнув, в ушах зазвенело от гула голосов из-за двери, среди которых слышалось и шипящее: «Мисс Питт, откройте!»
– Немедленно, слышите? – потребовал босс и предупредил: – Иначе я выломаю дверь!
– А кто вам мешает? – спросили у вампира. – Давайте на счет. Раз, два…
Бабах! Деревянное полотно разлетелось на куски. Вших! Синеглазый поклонник исчез, как не бывало. Бдзынь! Бутылка выпала из моей руки, и аромат дорогого спиртного перебил резкий запах женских духов.
– Что здесь происходит?
Босс тенью навис надо мной, прожигая черным гневным взглядом.
– Ни-ничего.
– И поэтому вы заикаетесь?
– Д-да.
– И возбуждены, – заявил он голосом, не терпящим возражений. Впрочем, я бы и не смогла ничего сказать: на меня вдруг навалилась апатия. – Зрачок огромный, руки холодные, пульс учащенный. Плюс от вас пахнет… чем-то знакомым. Что это было, мисс Питт?
– Я… я… – Сформулировать предложение не получилось, и я застыла с открытым ртом.
– Вас не было более получаса! Вы не отвечали на вестники и не отзывались из-за двери…
– Перестаньте ходить вокруг да около. – Спецагент Неко, с трудом вернув двери на петли, отряхнул костюм и обернулся к нам: – Мы зря теряем время, спросите прямо.
– Кто здесь был, Евгения? Кто?! – потребовал вампир, сжав мои бедные пальчики. Я поморщилась. Он посмотрел в мои глаза, затем на руки, прошипел что-то на своем родном и потянулся за платком. Руки босса были в крови. Он что, в ожидании воды стакан разбил? Или кого-то укусил?
– Вы поранились. – Вайзер почему-то не спешил бинтовать свои руки и усадил меня в ближайшее кресло. – Рана неглубокая, но кровь нужно остановить.
Кто поранился? Я поранилась? Да я бы заметила… Я посмотрела на руку, которую до того держал синеглазый, и тихо удивилась. Надо же… обещал спасти от «кровожадного», и сам же мне кровь пустил.
– Кто пустил? – поинтересовался босс, промокая мои пальчики платком. А мистер Неко с пылким заверением: «Сейчас мы его схватим!» – скрылся из гостиной.
Опаньки, я это вслух сказала?
– И это тоже, – подтвердил Вайзер и повторил: – Кто вам кровь пустил? Голубой ваш или новая редкостная сволочь?
– Синеглазый. И от него неимоверно разило вашей гадостью. «Бру-бру-т-талью», – произнесла заторможенно, едва ли не по слогам.
– Почему «моей гадостью»?
– Потому что ею злоупотребляет Ивона Милт. Даже не знаю, как она вам нюх не отбила…
– Хм… Злоупотребляла. Ее вот уже вторые сутки дома нет. Родные подали прошение в органы правопорядка.
– Как нет? – Бедный Мокс, он так расстроится…
– Ушла. Среди ночи в неизвестном направлении, тихо шлепая. – Вампир убрал окровавленный платок и с недовольством проследил, как крупные красные капли продолжили стекать с моей ладони.
– Почему это «шлепая»? Она же цокала всегда, – удивилась я этому обстоятельству куда больше, чем непрекращающемуся кровотечению.
– После стычки с вами и вынужденной прогулки на ядовитые болота она невзлюбила каблуки, – с намеком пояснил Вайзер и как-то хищно потянул носом воздух. – Вкусно пахнет!
– Не знаю. Никогда не любила спиртное…
– Я не о том, – с раздражением оборвал меня вампир, зажмурился на долгие десять секунд, а затем со вздохом уточнил: – Так что вам голубой обещал? Проблемы с начальством?
– Н-нет. – Я нахмурилась, с трудом вспоминая встречу, состоявшуюся не далее чем десять минут назад. – Кажется, вначале он сказал… сказал, что мне что-то угрожает… После назвал меня дорогой, очень дорогой… – Поймав вопросительный взгляд босса, неопределенно пожала плечами: – Видимо, офицер мало зарабатывает. Сказал, что не хочет меня терять. Возможно, так он извинился за маргаритки с сюрпризом… А еще он похвастался наличием черной кареты без окон, возницей без головы…
– Без чего?
– Без… – представила безголового возницу и отмахнулась. – Не важно. Потом майор хвастал верными друзьями в количестве двух штук. Которые спрячут «его солнце» от «опасного и кровожадного»… – Потерла шею, где прикасался стобалльный, и тихо заметила: – Или не солнце.
Я задумалась в попытке правильно восстановить картину событий, но в итоге только сказала:
– А еще у него руки были влажные, и он меня почти поцеловал. Вернее, даже просто дыханием овеял…
