— Не верю, — слабо улыбнулась я и зачем-то добавила: — Иначе у меня дома не жила бы черная кошка.
Кох только кивнул, а затем сказал:
— Теперь я одолжу вам свой плащ, и мы поймаем такси.
С ужасом уставилась на заведующего.
— Нет-нет, Герман Карлович! Прошу вас, не беспокойтесь! Я сама…
— Я не могу оставить даму в беде.
— Герман Карлович, — взмолилась я, — мне и так неловко. Не знаю, как вам завтра в глаза буду смотреть! А если меня увидят в вашем плаще, то, как вы меня сажаете в такси… — слухи пойдут! Вы же знаете наш коллектив!
— Да, у нас тот еще серпентарий. — Мужчина усмехнулся, не разжимая губ.
— Прошу вас, Герман Карлович! Я… я зашью юбку. И сменная обувь у меня есть. И такси сама поймаю. — Ложь далась удивительно легко.
Прикусила губу, чтобы не расплакаться. А затем, набравшись смелости, наконец встретилась с заведующим взглядом. В небесно-голубых глазах скандинавского бога отражались тревога и сомнение.
— Уверены? — прищурившись, спросил Кох.
Я только кивнула.
— Хорошо, но только с одним условием.
— Каким?
— Называйте меня впредь по имени… Алиса, ведь я могу вас так называть?
— Да-да, вы можете… — растерянно пробормотала я. — Но… как же я могу? Как же субординация?
— Когда мы наедине, субординация ни к чему. — Заведующий улыбнулся.
— А?.. Да, хорошо… — несколько раз, как китайский болванчик, кивнула я.
— Так вы уверены, что сами справитесь? Может, мне хотя бы проводить вас до вашего шкафчика?
— Справлюсь, Герман Карлович.
— Алиса, мы же договорились, — пожурил меня заведующий.
— Справлюсь… Герман, — вздохнула я.
— Вот и славно.
Когда Кох ушел, я закрыла глаза и прислонилась затылком к холодной стене. Из глаз потекли слезы.
Как же глупо. Как же стыдно.
И почему Герман обратил на меня внимание именно сейчас?!
Придерживаясь за стену, добрела до женского туалета. Стоило увидеть собственное отражение в зеркале, как мне стало еще хуже. Прическа напоминала воронье гнездо. Лицо украшали темные от туши дорожки слез. Блузка выбилась из-за пояса. Шов на юбке разошелся почти до самого верха, бесстыдно выставляя напоказ кружевную резинку чулок. И о чем я только думала, когда надевала эту юбку?..
Я умыла лицо и расчесала волосы, скрутила рыжую гриву в узел на затылке. Герману я соврала, у меня не имелось ни сменной обуви, ни денег на такси. Хорошо хоть нитки с иголкой нашлись в косметичке. Зная собственную невезучесть, я всегда носила их с собой.
Всякий раз, стоило мне решить что-то изменить в своей жизни, случалась какая-то неприятность. Помнится, когда я спешила на собеседование в престижную фирму, которое устроил курирующий диплом профессор, меня с ног до головы окатила водой из лужи проезжающая машина. Понятное дело, на собеседование я не попала, место меня дожидаться не стало, да еще и отношение с преподавателем испортила. Затем работу пыталась найти уже сама — и вновь мне каждый раз чудовищно не везло. То телефон упадет на рельсы в метро, то отца заберут в больницу с острым аппендицитом, то квартиру затопят соседи… Так что после нескольких неудачных попыток я отчаялась искать лучшую работу. Тем более что место в библиотеке меня вполне устраивало — от дома недалеко и любимые книги кругом, вот если бы еще платили хотя бы чуточку больше…
Личная жизнь у меня тоже не складывалась. Разумеется, я не была так популярна, как Кэт, но и в старших классах школы, и в институте, и даже в библиотеке поначалу меня на свидания приглашали… Вот только у меня ни разу не дошло дело до второго свидания, да и первые случались не всегда. Если была бы суеверна, то подумала бы, что на мне венец безбрачия. Я ломала каблуки, теряла телефоны, проливала на кавалеров кофе и вино, один раз и вовсе особо симпатичного мне парня чуть с моста в реку не столкнула… случайно, конечно. Кэт давно уже не пыталась меня ни с кем свести. Как-то раз подруга призналась, что ей своих знакомых просто жалко, боится, что однажды я кого-нибудь ненароком убью. Ада говорила, что мне не стоит впадать в уныние и просто подождать, что рано или поздно любовь сама найдет меня.
Если задуматься, началась черная полоса лет тринадцать назад. Сначала маму сбила машина, затем отец на несколько недель ушел в запой и потерял работу. Я тогда практически бросила школу, кошка и та по ночам выла, будто раненый зверь… Вероятно, отец вскоре пропил бы все имущество и квартиру в придачу, его бы выгнали на улицу, а меня отправили в детский дом. Неизвестно, как бы сложились наши судьбы, если бы как-то утром в дверь не позвонила тетушка Ада. Она смогла вывести отца из запоя, меня заставила вернуться в школу, привнесла некий порядок в наши жизни. До этого Аду я видела лишь на
