– Наши технологии на такое не способны. – Бортовой медик был категоричен. – Это больше похоже на работу ментала. Психокинетические волны их конек. Правда, я ни разу не слышал об организме, способном на проекции во внешний мир. Подобное больше присуще технике, галовизору, например.
– Птичка, как думаешь, древние обладали технологией работы с сознанием? – загорелся идеей ведущий.
– К сожалению, да, – пришлось признаться мне. – Ты даже не представляешь их возможностей.
Моих слов оказалось достаточно, чтобы заставить Рима, несмотря на всеобщую нервозность, ускорить продвижение группы.
– Думаю, такие игрушки можно было бы использовать в качестве оружия давления на конкретных лиц, – развил свою мысль Рим.
– Рим, эта станция здесь со времен инцидента с колыбелью человечества, – попыталась я предупредить ксерка. – Мы понятия не имеем, что можем найти здесь. Земля, знаешь ли, не просто так погибла.
– А это идея! – Я не видела ведущего, но готова была поклясться, что на его лице расцвела хищная улыбка. – Неплохо было бы покопаться в бортовом журнале. Или что там у древних использовалось для хранения информации? – обернулся он ко мне.
Ксерк заметил мою руку, крепко вцепившуюся в ладонь Ганзо, но ничего не сказал. Думаю, он прекрасно понимал, что хорогу сейчас как никогда нужна моральная поддержка. Уж слишком сильно на него повлияло увиденное. Спина напряжена, движения излишне рваные, даже его молчаливость больше не была меланхоличной. Он будто ждал удара.
– Меня одно беспокоит, что какая-то неведомая хрень смогла пробраться в подкорку к Ганзо, а потом все это выдать в виде короткометражного фильмеца, как в доисторических архивах! – резюмировал Змей. – Мало мне усилившихся вспышек неизвестного излучения, теперь еще и это. Может, предыдущие экспедиции были уничтожены именно этим излучением?
– Что ты сказал? – встрепенулся Лай.
– Что пока мы тут облучаемся, мы увеличиваем шанс на собственную смерть, – буркнул дохис.
– Нет, про интенсивность вспышек, – мотнул головой оборотень.
– Они усилились, – ответила вместо бортового механика шерга. – Частота, интенсивность.
– Давно это началось?
– Прямо перед тем, как появилась проекция, – задумчиво выдала Мэла.
– Нельзя судить на основании единичного случая, но могу предположить, что данное излучение связано с проекцией, – сделал предположение Лай.
– Мы здесь уже были, – вдруг хрипло заговорил Ганзо.
– И правда, – осмотрелась Мэла.
Луч ее прожектора выхватил из тьмы уже виденный ранее предмет мебели.
– Значит, на этот раз свернем здесь, – указал путь ведущий.
– Закари! – услышали мы мелодичный женский голос.
Наемники рефлекторно встали в боевое построение, вновь запихнув меня в центр круга из живых тел.
– О нет, только не снова, – простонала Мэла.
– Закари, – вновь повторил приятный мелодичный голос.
– Не двигаться, – приказал Рим.
И только я заметила, как напрягся Змей.
Свет вновь мигнул и погас, погружая нас в темноту. Но тьма окружала недолго, вскоре мы оказались посреди каюты космического корабля. Перед нашими взорами предстала весьма пикантная картина. Два обнаженных тела лежали на кровати, нежно обнимая друг друга. Девушка с рассыпавшимися по плечам золотистыми локонами водила изящным пальчиком по груди расслабленного мужчины. Она принадлежала к человеческой расе. Мужчиной оказался… Змей.
– Закари, – она чуть приподняла голову, заглядывая другому Змею в глаза, – после такого ты обязан на мне жениться.
– Уговорила, – хмыкнул другой Змей.
– Что? – судя по всему, его согласие стало для нее полной неожиданностью. – Ты серьезно?! – радостно взвизгнула она.
– Тана Кована, вы станете моей женой? – спросил другой Змей, нисколько не сомневаясь в отказе.
Тана? Она служила в военном корпусе, не принадлежащем людям?
– Зак, как же я тебя люблю, – обвила девушка мощную шею дохиса.
Я никогда не видела на лице Змея этой счастливой улыбки.
Но буквально через мгновение очарование момента было разрушено резкой сменой обстановки.
На этот раз мы оказались посреди космического корабля, который, судя по звукам тревоги, был подбит.
– Зачем ты это сделала?! – ревел, словно раненый зверь, другой Змей.
Его лицо было искажено яростью, а красный узор полыхал алыми чешуйками.
– Прости, Зак. – Голос девушки, облаченной в военную форму, дрогнул. – Мужчин у меня может быть много, а семья одна. Я не могу дать им
