Репродуктор корабельной трансляции пикнул четыре раза. Четыре склянки, два часа полуночи - только благородный звон корабельной рынды заменяет электронный звучок. В ответ - шорох скрытых от глаз вентиляторов, разнотоновое курлыканье сигналов, писки, щелчки помех и отрывистые реплики из динамиков. Вроде бы на русском, но для непосвященного слушателя полнейшая тарабарщина:
На огромном, в половину стены, мониторе - серо-зеленоватая картинка с камеры ночного видения. Контур крепостного двора испещрен размытыми пятнами: зеленые ореолы с яркой сердцевиной, возле караульных будок и у входа в кордегардию. Факела или масляные фонари. Менее яркие, движущиеся пятна - люди. Вот один что-то сделал руками, мигнула яркая точка. Трубку раскуривает, понял Андрей. Ну и дисциплинка тут у них! Или местный устав караульной службы не против курения на посту?
- А где ваши бойцы? - негромко осведомился Николай Николаевич. Великий князь стоял рядом с Фомченко и Меньшиковым и вглядывался в серо- зеленую сумятицу пятен и полос на мониторе.
Одно из пятен видоизменилось, превратившись в распластанный силуэт, и поползло, держась возле стены. Рядом с пятном дрожала зеленоватая цифра «3».
- Обратите внимание, ваша светлость. На униформе бойцов закреплены особые бирки, которые дают уникальную засветку в ИК-диапазоне. Аппаратура у нас цифровая, на экране отображаются идентификационные номера...
Брови князя Меньшикова поползли вверх.
- Простите, Николай Антонович, боюсь, я не вполне уловил...
- Хм... мы можем различать их отсюда. Видите цифру «три»? Это главстаршина Мирзоев, позывной «Абрек».
