Одно радует, беглый корвет был парусным. А значит, шторма и наступившее потом безветрие неизбежно его задержат. И есть шанс, что англичанин все еще болтается в штилевой полосе вблизи болгарского берега.
Николай Николаевич сильно переживает по поводу нашей неудачи. Я пытаюсь его утешить: собственно, никакой неудачи нет, а есть лишь несчастливое стечение обстоятельств. В конце концов, о том, что скотина Фибих жив, мы узнали уже после того, как он покинул плацдарм и, в любом случае, уже ничего не могли сделать. Но и сейчас не все потеряно: где-то в районе Констанцы каперствует Белых, да и отряд Бутакова уже сутки, как покинул Севастополь. Если повезет, они перехватят беглецов.
Обо этом придется доложить на военном совете у Меньшикова. Кстати, будет поднята еще одна тема: Великий князь который день обхаживает принца Наполеона и, судя по всему, у них наметилось нечно любопытное...»
III
- Давай! - крикнул мичман и ткнул пальцем вниз.
Патрик кивнул и выволок из-под ног первую пачку. Всего их было пять - перевязанные крест-накрест бечевкой стопки листков скверной серовато-желтой бумаги. Пачки привезли в Качу из Севастополя, на пролетке под охраной трех казаков. Патрик не умел читать по-французски, но кроме крупного печатного текста, каждый из листков украшала картинка.
Картинки были разными. На одной изображен стоящий во весь рост скелет, укутанный в драную шинель. На костяных ногах - солдатские сапоги, скалящийся череп украшен тонкими усикам и бородкой. Патрик хихикнул, узнав эти атрибуты, которыми британские газеты неизменно снабжали карикатуры на французского императора Наполеона III-го. В руках скелет сжимал шпагу, череп украшала офицерская шляпа - знакомый всей Европе головной убор Наполеона. Того, первого, - «настоящего», как сказал мичман Энгельмейер. Патрик удивился - разве нынешний французский император какой-то ненастоящий? Пилот снисходительно объяснил, что будь он настоящий - не отсиживался бы в Париже, а лично возглавил бы экспедицию в Россию. Где его, несомненно, ожидало бы то же самое, что и его великого предка.
Картинка на другой листовке была еще смешнее. На этот раз императора изобразили в виде дикобраза, только вместо иголок щетинились штыки, из-под которых выглядывали генеральские эполеты. Наполеон III-й стоял на четвереньках; его профиль, украшенный знаменитыми усами и бородкой- эспаньолкой, узнать было куда проще, чем на картинке со скелетом.
Текст листовок был очень доходчивый. В нем разъяснялось, что ждет осажденных: голод, жажда, болезни, непрерывные обстрелы. А дальше: «император захватил власть обманом и, чтобы упрочить свое положение, затеял войну с Россией. А вы, французские солдаты расплачиваетесь за это своей кровью.» Заканчивался текст призывом не умирать за узурпатора, а сдаваться в плен, или «брать собственную судьбу в свои руки».
Рассмотрев «французские» картинки, Патрик поинтересовался - а почему нет листков с карикатурами на турецкого султана и королеву Викторию? А так же обращений к туркам и англичанам?
Штабс-капитан, доставивший необычный груз, пояснил: среди турецких солдат почти нет грамотных, так что писать для них такие листки - напрасно переводить бумагу. Англичане же верны королеве, на них это не подействует. Патрик согласился: да, нравы в Ройял Нэви ужасные, куда там Содому и Гоморре, но представить себе, чтобы солдаты и матросы Ее Величества взбунтовались из-за каких-то бумажонок, пусть и с картинками? Вот если бы с неба сбрасывали золотые соверены или бутылки с джином...
Под крыльями мелькали ряды палаток, между которыми метались фигурки в сине-красных мундирах. Кое-где взвивались дымки выстрелов, но авиаторы не обращали на них внимания. Стреляли редко - пока разберут ружья из пирамид, пока забьют заряды, гидроплан будет уже далеко. Изредка стрелкам везло, и тогда гидроплан привозил доказательства их удачи - дырки от пуль в перкали плоскостей.
Патрик видел, как солдаты кидаются землю, прячутся под телеги, зарядные ящики, лафеты. Ага, злорадно ухмыльнулся он, не нравится? Доблестные любители лягушек и сидра на своей шкуре узнали, что библейское «...и стрелы с небес поразят бегущих» - это не только стих из Апокалипсиса.
