на три десятка верст вокруг, угонять стада, вывозить зерно, фураж. Ну, допустим, прорвутся союзники - а дальше что? Пойдут на Севастополь? Смешно. На Симферополь? Еще смешнее. Единственная надежда у них на англичан. Если те не придут в самом скором времени - все, крышка господам интервентам!
Прапорщика Лобанова-Ростовского мало интересовали вопросы стратегии. Пред его глазами стояло страшное поле, заваленное людскими и лошадиными телами, уши буравили стоны, крики, ржание умирающих животных. Он вспомнил, как запели трубы англичан, и как вздрогнула земля от тысячного копытного грома. Легкая бригада - все пять полков, 4-й и 13-й лёгкие драгунские , 17-й уланский , 8-й и 11-й гусарские полки, - разворачивалась в дефиле, перекрытом с северо-востока немногочисленной русской кавалерией. Сейчас налетят, сомнут, растопчут - а как иначе, если русские, и без того, уступающие в числе чуть ли не втрое, собирались встречать атаку, стоя на месте?
Неизвестно, что подумали уланы и гусары Кардигана, когда русские эскадроны подались назад, развернулись и, не тратя времени на перестроения, поскакали в тыл, обтекая развернутые в их тылу конные батареи? Да, залп полутора десятков шестифунтовок в упор - это неприятно. Визжащая картечь соберет кровавую жатву в рядах передовых эскадронов, но вряд ли их остановит - артиллеристы будут изрублены прямо на лафетах пушек, а потом дело дойдет и до
Пулеметы, все шесть, ударили косоприцельным огнем, с обоих флангов. На правом Лобанов-Ростовский поставил три «Максима» на крепостных лафетах; на левом располагались остальные пулеметы на пароконных бричках. Патронов не жалели - стоит кавалеристам доскакать до позиций, и все будет кончено.
Передовые эскадроны легли целиком, скошенные свинцовым ливнем. Остальные замедлились, остановились - на пути у плотных, стремя к стремени, шеренг, идущих карьером, выросли горы окровавленных, недвижных или бьющихся в агонии тел. Кто-то пытался перепрыгнуть препятствие и падал, кто-то осаживал коней и сам попадал под копыта задних, идущих в предписанных уставом двух лошадиных корпусах за первой шеренгой. А пулеметы молотили, превращая дефиле в сосуд, наполненный животным ужасом, мукой, смертью.
За спиной загрохотали копыта, залязгали по сухой земле железные ободья: на рысях проходила ракетная батарея. Связки по шесть медных труб-направляющих на пушечных лафетах весело плескались во все стороны солнечными зайчиками, ездовые ловко сидели на здоровенных битюгах, номера скорым шагом, то и дело переходя на бег, поспевали за тяжелыми запряжками.
- Хороши, черти! - похвалил ракетчиков Великий князь. - Дадут прикурить лягушатникам! Я, Сергей Борисович, не раз присутствовал при стрельбе с ракетных станков, но этот ваш залповый пуск - признаюсь, до печенок пробрало! А каково тем, в кого они летят!
- Да, Ваше Высочество, пока что ракеты - оружие, скорее психологическое, хотя и с хорошими перспективами. Мы стараемся обстреливать ими скопления палаток и телег. Осколочное действие ракет крайне слабое, а вот зажигательное - вполне приличное.
И указал на грязно-серые дымные хвосты, расползающиеся от горящих складов.
- Я обратил внимание, господин Велесов, что на совете вы требовали сосредоточить обстрел не на батареях и укреплениях, а именно на складах. Отчего так?
- Считайте, что я таким образом выражаю уверенность в успехе нашей затеи с принцем Наполеоном. Если мы, Ваше Высочество, намерены склонить французов не просто к капитуляции, а к бунту против нынешнего императора - неразумно озлоблять их чрезмерными потерями. Голод, страх, неуверенность - это одно, но когда рядом погибают товарищи, это совсем другое. Тогда война очень быстро превращается из тяжкой повинности в личное дело, и люди начинают просто-напросто мстить. А нам с вами нужно чтобы мусью хорошенько озлобились на того, кто втянул их в эту авантюру и бросил здесь без помощи!
- Так что и ракеты и ваши листовки бьют в одну цель? - улыбнулся Великий князь. - Что ж, хитр
- Я в курсе, Ваше Высочество. Перебежчики говорят, что в лагере сплошной бардак, особенно после бойни, которую наш князинька устроил британской кавалерии. Лягушатники винят англичан в том, что из-за них не удается получить продовольствие, а те в ответ заявили, что будут стрелять в любого француза, который подойдет к их палаткам. Один из пленных рассказал: только за один день в драках убито и искалечено около шестидесяти человек!
- Прибавьте к полусотне перебежчиков - получается неплохой итог! Эдак, они сами друг друга перебьют, нам и делать ничего не придется.
- Вы же понимаете, что нам нужны не их трупы. Шляпа великого Бонапарта непрочно сидит на голове Наполеона III-го. Во Франции многие озлоблены на него из-за предательства республики. Помните его лозунг: «Империя это мир»? Вот вам и мир: целая армия на краю гибели, и к тому же, снова в России! Думаете, газетчики и политиканы простят ему такое?
- И все же, рассчитывать, что принц Наполеон, этот толстяк со смешным прозвищем, сумеет возглавить переворот - не слишком ли это смело? Да и батюшка, боюсь, не одобрит. Он слышать не может этих слов - «революция», «республика»...
- Наверное, сразу вспоминает, как отблагодарил Россию Франц-Иосиф за спасение его Империи? - поинтересовался Велесов. Великий князь
