Волков не знал, кто придумал правила Поединка. Он мог только догадываться, чем руководствовались первые религеры, проводящие бои. По сути, правил почти и не было, весь регламент Поединка представлял собой набор ограничений и условностей.
В Поединке позволялось участвовать только Искрам.
Если Поединок предстоял принципиальный, то могли назначаться Судьи. Но чаще всего, особенно когда дело касалось обыденных, частных боев, обходились без них.
В Поединке запрещалось использовать любое оружие, кроме холодного, ударного или дробящего, а также с длинной рабочей части оружия более тридцати сантиметров.
В Поединке с обеих сторон должно участвовать равное количество бойцов, если иное количество не устроит обе стороны.
В идущий Поединок не может вмешиваться третья сторона.
Победа в Поединке присваивалась тому, кто смог поставить противника в ситуацию, при которой тот больше не может или не хочет продолжать бой.
В Поединках, случалось, гибли религеры. Это их работа.
Таковы общие правила. Остальные нюансы обговаривались по мере необходимости, на месте.
Пребывая в прекраснодушном заблуждении, Егор еще не знал тех грязных боев, которые ждали его впереди. В ту зиму он еще старался быть благородным к противнику. Он не видел необходимости быть жестоким или мстительным, не знал лично своих врагов и не испытывал к ним ненависти. Людям свойственно заблуждаться, особенно в сложных вопросах веры, стоит ли их винить в этом? Это не повод убивать.
Потому он решил, что лезвия выкидных ножей останутся внутри рукоятей до крайнего момента. Это не противоречило тактике, предложенной корейцем.
Киму говорить он ничего не стал. Ремезову тем более.
Когда они сшиблись, в воздух полетел чистый белый снег вперемежку с черными комьями мерзлой земли. Закружили на месте, изучая друг друга искрящимися от напряжения взглядами. Часто задышали, выбрасывая тепло густым паром на мороз.
Вельзы предприняли обычную и, в общем-то, предугаданную Координатором тактику. Ударным центром стал коренастый религер. Его багровое лицо ярким пятном выделялось на фоне сугробов, угрюмый взгляд из-под бровей сосредоточенный и вдумчивый.
Худой прикрывал своего товарища, оставаясь за спиной и изредка выпрыгивая для контратак.
На заднем плане, на границе пустыря, застыла женщина-«радио». От нее буквально исходила нагнетаемая молитвой сила.
Ким выбросил вперед руку, и в воздухе сверкнула металлическая дубинка-тонфа. Коренастый ордалианин ловко поднырнул под удар, его тяжелые кулаки, одетые в черные кастеты, рванулись к незащищенному боку корейца.
Этого Волков и ждал. Его задачей было ударить с фланга, как только ордалианин пойдет в атаку.
Егор прыгнул вперед и в сторону, одновременно ударяя жесткой рукоятью ножа в багровое лицо противника.
Удар наткнулся на неуверенный, но хорошо исполненный блок худого, который, в свою очередь, попытался достать Волкова. Блеснуло лезвие широкого армейского ножа.
Ого!
Острый клинок пропорол куртку и холодной, острой болью скользнул по ребрам. Волков чудом извернулся, чуть не упал, поскользнувшись. Возле самого лица просвистели кастеты крепыша, решившего внести и свою лепту. Но Ким вовремя оказался рядом, его фигура заслонила припавшего на колено Егора. Звонко стукнулось железо о железо, серебристой рыбкой мелькнула тонфа. На снег брызнуло красным.
Запоздало и совсем не к месту Егора накрыло прозрачным маревом. Это Ремезов зачем-то накинул на него защитный кокон.
Что он делает? Еще боя толком не было, а он расходует силы!
Волков спешно вскочил на ноги.
А сам-то хорош! Так подставиться! Но худой нож выхватил слишком неожиданно. Надо надеяться, что от испуга. И то ладно.
По левому боку разливалось тепло, одежда неприятно липла к телу. Да и черт с ним, царапина!
— Егор! — рявкнул кореец, на которого наседало двое.
«Радио» переместилась чуть ближе к Костику. Волков успел заметить это, прежде чем вновь ввязался в бой.
Вновь удар, блок, отскок. Они пытались рассеять защиту вельзы. Старались увести тощего от крепыша. Но момент был потерян, противники поняли намерения мистириан. Бой превращался в шахматный пат, когда ни одна из сторон не могла добиться результата.
Пора вводить новый фактор.
И словно все участники Поединка почувствовали этот момент. Картина резко изменила палитру.
Ордалианин, будто получив хороший заряд, яростно бросился на корейца. Его пудовые кулачища паровыми молотами обрушивались на хрупкую фигуру мистираинина. Вбивали, вколачивали, громили. Егор еле успел отскочить с дороги отступающего Кима, оказался нос к носу с худым. Тот походил на
