— Но…
— Не думай об этом, ты сделала все, что могла.
И у него еще были силы оправдывать меня! Мне хотелось зажать уши.
— Нет, Цезарь, я… ты ничего не слышал и не знаешь! Это я во всем виновата. Я поддразнила инкуба! Он уходил от поцелуев, и я решила, что если он воспламенится, потеряет контроль, то я его подловлю… а он воспламенился буквально! То, о чем ты говорил: перешел в другое энергетическое состояние. Майя вся вспыхнула и…
— Не надо. — Лицо Цезаря исказила гримаса боли. — Я видел. Идем, а то простудишься.
Крепче обняв за плечи, он поднял меня со скамьи и повел к дому. Мне хотелось уткнуться в его широкую грудь и разрыдаться. Цезарь благородно утешает меня, отодвинув собственное горе, и даже не подозревает об истинной причине моего поступка. Я недостойна такого мужчины…
— Прости меня, — пробормотала я, опуская голову.
— Сожалениями ничего не изменишь, — процедил охотник сквозь зубы.
Было тихо и сумрачно, день как будто оплакивал Майю. С ветвей растущих возле дома елок срывались капли и падали с тяжелым стуком. На крыльце мы остановились.
— Где все? — спросила я. В холле никого не было, передвижная лаборатория Выходского исчезла. Только сервировочный столик с установленным на нем монитором напоминал о случившемся. Горничная с заплаканными глазами подметала пол.
— Разъехались, дело-то кончено, — бесцветным голосом сказал Цезарь. — Иди оденься, ты дрожишь.
— А Майя?
— У себя. Иди.
Он не был склонен к разговорам, и я не стала навязываться, хотя идти к себе очень не хотелось. Впрочем, Цезарь не оставил мне выбора, первым направившись к лестнице. Я догнала его на ступенях, отдала куртку и осталась на площадке второго этажа, а охотник стал подниматься на третий, видимо, там располагалась комната Майи.
Не успела я шагнуть в коридор, как с третьего этажа стал спускаться Роберт. Они с Цезарем встретились на площадке пролетом выше. Роберт перегородил охотнику дорогу.
— Куда идешь? — прошипел он. Жестокое лицо посерело от гнева, как будто Цезарь был виноват в том, что произошло.
— Я должен быть с ней. Она ждет меня, — возразил тот. Он старался держать себя в руках и произнес это довольно спокойно, но по сжавшимся кулакам я поняла, что спокойствие дорого ему дается.
— Она уже никого не ждет! — Роберт буквально выплюнул эти слова Цезарю в лицо.
— Что с ней? — спросил тот, все еще довольно спокойно.
— Ты еще спрашиваешь?! Она без сознания, и врачи говорят, шансов нет. День, два… Как ты допустил это? Ты должен был быть рядом и сделать что-нибудь, чтобы спасти ее!
— Что я должен был сделать?! — Цезаря прорвало. — Я был рядом и пришел на помощь сразу же, как только все пошло не так! Но этот демон… он перехитрил нас. Он слишком сильный.
Они стояли друг напротив друга, тяжело дыша и сжимая кулаки. Я осторожно отошла вглубь коридора на пару шагов, чтобы меня не заметили. И успела услышать шепот Роберта, просьбу, выражавшую безумную надежду и все горе отца:
— Ты столько лет сражался с демонами, знаешь все их повадки… придумай что-нибудь. Помоги ей, Цезарь. Прошу тебя… первый и последний раз. Я не буду вам мешать, только спаси Майю!
Цезарь опустил голову. Роберт потряс его, пальцы сжались на плече охотника.
— Иди сейчас к ней, возьми ее! Сделай что-нибудь, только не дай ей умереть! Если ты действительно ее любишь…
Цезарь дернул плечом.
— Хватит, Роберт, не унижай ни ее, ни себя. Не знаю, почему ты об этом говоришь, откуда узнал… Но ты не понимаешь, о чем просишь. Я мог бы пойти к ней и попытаться… А если инкуб отвергнет меня, что станет с Майей? Слишком рискованный эксперимент. Я боюсь, очень боюсь. Перебираю варианты… и не вижу выхода. — Он отвернулся, и я заметила, как блеснула в уголке глаза слеза. — Медицина может дать еще пару дней… а при новой попытке у нее не будет даже этого. Если ты готов к подобному риску…
Роберт уронил руки. Плечом отодвинув охотника с дороги, он деревянными шагами начал спускаться.
Я метнулась к своей комнате, к счастью, ковер заглушил шлепанье босых ног. Едва успела закрыть дверь, как в коридоре зазвучали тяжелые, шаркающие шаги. Как будто мимо шел глубокий старик…
Бросившись на кровать, я накрыла голову подушкой, как будто это помогло бы спрятаться от проблем.
