– Вы выглядите моложе.
Чудесный комплимент. Особенно если учесть, что мне двадцать четыре и позади у меня шикарный жизненный опыт.
– И удивительно в наше время, что вы к двадцати годам, да еще и занимаясь такой работой, сохранили подобную чистоту и простоту взглядов.
– У меня отличная работа, сеньор Энрике! – Я позволила себе взъерошиться. – Она честная, и я сама себе хозяйка!
– Я не хотел задеть вас. Конечно, любая честная работа хороша. Но все-таки… Таксистам приходится сталкиваться с разными людьми. Не все из них добры и воспитанны. Многие не стесняются обслуживающего персонала, к которому относят и водителей. И особенно люди не стесняются таксистов, которых видят, может быть, в первый и в последний раз. А вы тем более работаете ночью. Должно быть, вам даже приходится развозить по домам пьяных мужчин.
Я легкомысленно пожала плечами:
– До сих пор не приходилось. Бывало, что везла людей навеселе. Но я всегда выбираю таких, чтоб были с женами.
– Разумно, – очень серьезно похвалил меня Энрике. – А почему вы работаете ночью?
– Ночная лицензия – самая дешевая. Когда я приехала в столицу, у меня были деньги. Мне казалось, что их много. Мечтала поступить в колледж. Но жилье в Золотом Мехико очень дорогое. Я не хотела снимать квартиру на паях с другими девушками. Откуда мне знать, как их воспитывали? Я не так наивна, чтобы думать, будто все одинокие девушки в столице блюдут себя. Да даже если блюдут – вдруг они любят сплетничать или слушать громкую музыку? Или у них миллион родственников в деревне, которые постоянно будут приезжать в гости? Поэтому я нашла отдельную квартирку. Да, она крохотная, меньше даже, чем мои комнаты в бабушкином доме. И на самой окраине. Зато я живу в ней одна. Дом прямо рядом со сквером, все соседи – люди приезжие, но приличные. Я нарочно искала строгую домовладелицу – такая точно проследит, чтобы ее жильцы были тихими и скромными. Правда, она еще и очень прижимистая, всегда ругается на расход воды или электричества. Сколько ни израсходуешь, она все равно ругается! – Я засмеялась. – Но это не беда. Зато вода в том районе очень дешевая. А мне все равно нужно экономить. Потом я арендовала машину, и получилось так, что оставшихся денег хватило только на ночную лицензию.
– У вас машина арендованная? Я бы не удивился, если бы вы ездили на машине вашей уважаемой мачехи! – Энрике засмеялся. – Выглядит она, мягко говоря, не новой.
– Ну что вы! Ей всего пять лет, а той было шестнадцать.
– Вы меня удивили. Даже не подозревал, что шестнадцатилетняя машина еще может ездить.
– По правде говоря, – созналась я, – я тоже видела только одну такую машину. Остальные отправлялись на переработку куда раньше.
Энрике поднял голову и уставился на что-то позади меня. Я обернулась. Ничего особенного, просто по дорожке от дома медленно и величаво двигался старик в ливрее. Потомственный дворецкий, надо полагать. А Энрике-то не слишком уверен, что за кофепитие с таксисткой ему не прилетит по шее, ишь как напрягся. Люди, которым нечего бояться, глядят на слуг вопросительно, если те пришли без зова.
– Сеньор Энрике, сеньора Вальдес желает вас видеть, – сообщил дворецкий.
О, похоже, это было худшее из возможных зол: слуги донесли матери, а не отцу. Энрике кивнул:
– Хорошо.
Дворецкий не сдвинулся с места.
– Что еще? – удивился Энрике с нескрываемым раздражением.
– Я провожу эту девушку в гостевую комнату.
У Энрике лопнуло терпение. Он вскочил и рявкнул:
– Эту девушку зовут сеньорита Кастро! И запомни, Педро: сеньорита спасла мне жизнь. Если я узнаю, что любой из слуг в доме обращается к ней неуважительно, – даже не надейся, что твои дети и внуки будут служить моей семье!
– Да, сеньор Энрике, – ответил дворецкий с едва заметным поклоном и совершенно равнодушно. – Я прослежу, чтобы вся прислуга в доме обращалась к сеньорите Кастро с должным почтением…
Он подвесил конец фразы так красноречиво, что любой бы догадался, какие слова он не произнес – «…в течение того короткого времени, какое мы будем вынуждены терпеть присутствие этой вульгарной особы». Энрике сжал губы, побледнел и очень тепло сказал мне:
– До свидания, сеньорита Кастро.
– До свидания, сеньор Энрике, – пролепетала я, косясь на дворецкого.
Энрике ушел. Дворецкий повернулся и бросил через плечо:
– Следуйте за мной. – И добавил с небольшой паузой: – Сеньорита Кастро. Надеюсь, вы согласитесь вернуться в комнату через дверь. Хотя, если вам удобнее снова пройти через окно, я распоряжусь, чтобы вам подержали лестницу.
– Знаете что?! – вспылила я. – С какой стати вы дерете передо мной нос? Вы живете, как и я, на то, что зарабатываете сами! И ваши дети и внуки будут жить так же! Подумаешь, я спустилась с балкона по лестнице! Не на метле же вылетела! Я не солгала, не украла и не убила. А вы глядите на меня так, словно я нарочно пачкала все серебряные ложки, которые вас заставляли чистить в детстве, когда вы ходили в помощниках младшего лакея!
