Могучий Перя с трудом сдерживался, чтобы не ввязаться в бой. Колдунам можно, а ему нет? А тут её росский леший возбуждённо шептал:
— Эх, был бы тут не луг, а хоть лесная опушка, встал бы я в полный рост, да выломал дерево, да вбил бы хвастуна этого в землю вместе с колесом его!
На глаза Пере попалась одинокая сосна, недавно разбитая молнией. Большая часть ствола лежала в траве рядом с обгорелым пнём. Пробормотав: «Помоги, Грозовой Охотник!» — великан-пермяк соскочил с коня, ухватил ствол, как дубинку, и бросился к Корт-Айке. Несколько копий, брошенных разбойниками, ударило в кольчугу, но маргианская сталь выдержала. Широко размахнувшись, Перя ударил сосной по колесу, висевшему на высоте груди всадника. Острый обод перерубил ствол, но колесо закувыркалось в воздухе, а колдун полетел на землю. Луч из Чаши, избавившись от преграды, обратил в обугленный труп одного из разбойников вместе с конём. Только это удержало Чёрных Медведей от того, чтобы броситься разом на пермяка.
Повинуясь взмаху руки кузнеца, колесо полетело на Перю. В последний миг неуклюжий с виду великан упал на спину и сунул своё оружие косо срезанным концом снизу между спиц. Но проклятое колесо продолжало двигаться, вырывая дубину из рук Пери. Тот завертелся на месте, отчаянно горланя:
— Куда, чёртово колесо? Иди обратно к Кулю в нижний мир!
А в это время высоко в тёмном небе встретились златоклювый ворон с золотистой гусыней. Оба духа-нетопыря уже были сражены заклятиями Потоси, а изрядно потрёпанная сорока-Лаума вдруг камнем полетела вниз: от заклинания Аристея она утратила птичий облик и сумела снова обернуться лишь у самой земли. В небе под осенними звёздами сплелись добрые чары шамана и шаманки Солнца, и колдовская тьма развеялась. Неяркие лучи заходящего светила озарили Гляден-ropy, луга, леса, широкую Каму. И все увидели летящую на запад большую трёхглавую утку с сияющими золотом перьями.
Враз ослабела мощь страшного колеса, и Перя вбил его по ступицу в землю. А Чёрные Медведи разом повернули коней и помчались на восток. Медведичи, как всегда в таких случаях, думали об одном: унести ноги. Но следом скакали, гремя доспехами, росы и дружина Пери, а всещники Зорни-отыра быстро отрезали беглецов от спасительного леса. Тем временем разбойники Яг-морта, нахлёстывая коней и давя друг друга, неслись вниз с горы. На берегу Камы они нагнали своих собратьев. Не успевшие покинуть городок по узкой тропе были перебиты пермяками и амазонками. Чёрных шаманов схватили и связали, изрядно поколотив копейными древками. Кудым-Ош грозным взглядом окинул дрожащих колдунов, воинов Качаморта, виновато опустивших головы, и съёжившегося Джака.
— Что, вспомнили, где Светлые боги и от кого защищать лес? Я воин, мне ли разобраться в ваших шаманских премудростях! Так как же погиб Бурморт?
— Корт-Айке помогли дух трёхглавого змея и ведьма-сорока, — с трудом выдавил Джак.
— И ты молчал?!
— Я боялся!.. — взвизгнул Джак. — Боялся, что Железный Старик весь наш род погубит!
— Ты чуть не погубил всё племя! Ваш род того не стоит, хоть он и самый мудрый. Скажи, шаман, — обратился князь к манжару, — что делать с теми, кто осквернил священную гору?
— Этих чёрных шаманов сжечь живьём в жертву Светлым богам, чтобы очистить святилище. А этого труса и лжеца даже Куль-отыр принять в жертву погнушается, — ответил Лунг-отыр.
— Слышал, недостойный служить богам? Иди прочь, тебе нет места в племени коми! — властно указал рукой Кудым. — А верховным жрецом будешь ты, Качаморт.
Никогда ещё князь у пермяков не назначал верховного жреца. Но никто не посмел возразить. А Качаморт лишь растерянно проговорил:
— Куда мне... Я совсем плохой шаман. Разве что, пока вернётся Вэрморт...
Разбойники сгрудились на берегу Камы. Не было надежды даже уйти вплавь: с лодок уже летели стрелы. Не ожидая пощады, лесные душегубы собрались подороже отдать жизнь.
— Умрём за лес! — проревел Шумила.
— Погодите умирать, дураки! — раздался голос Корт-Айки.
Живучий кузнец успел догнать бежавших и вскочить на чьего-то коня. Колдун простёр руки к воде и громко произнёс:
— Васа-водяной! Ради дружбы нашей, ради нашего владыки Куля помоги нам, открой путь через Каму!
Воды реки расступились от другого берега, обнажив дно. И разбойная рать понеслась во весь опор к спасительному северному берегу. Ардагаст с трудом удержал своих всадников: в тяжёлых доспехах лучше было не соваться между готовыми сомкнуться водяными стенами. Уже стемнело, и преследовать разбойников в ночном лесу не стали. А изрядно уставшим волхвам предстояла сложная работа: разрубить Колесо Смерти, расплавить и обезвредить металл заклятиями. Рубить колесо поручили Пере. Ведь Колесо Балсага некогда одолел Грозный Вождь, а кто походил на Грозового Охотника больше, чем могучий сын Кудыма?
Внимательно оглядев губительное изделие кузнеца, Хилиарх с удивлением проговорил:
— Колесо вращается отдельно от ступицы... Да не обидится на меня никто, но для варвара эта работа слишком сложна. Клянусь Гефестом, здесь не обошлось без эллина!
