Главное – кровавый ритуал.
Смогут ли боги призывать Престолы, пользоваться мощью Стихий?
Кто знает. Я не понимал, как именно обращается тот же Терн или Алар к своей Силе, используют ли артефакт в качестве посредника. По логике да, ибо в противном случае Стихии не подчинились. Это внушало надежду, но имелась и проблема. Как сообразил, Знаки являлись не буквами, а словами, сложными понятиями. Прямого перевода на Древний не существовало, и я не знал, как составить из них новое Имя.
Делать описание? А вдруг собьюсь и добавлю нечто ненужное? Искать уникальный Знак? Но есть ли? Сотворить новый может по идее только сам Творец. И потом, как? Мазнуть кровью и пропеть? Сомневаюсь. Скорее придется разрушить артефакт, воссоздать заново. Но хватит ли сил? Надо ли вообще возиться с Агароком? Он лишь промежуточное звено, которое можно устранить, обратиться напрямую…
«К чему? К миру? К Сущему? – с сарказмом спросил я сам у себя. – А не надорвешься ли?»
«Какая разница, если кровь работает с чем угодно? – возразил себе же. – Камень служит для того, чтобы удержать в подчинении Престолы. И если сказанное Кальвином верно, то могу дать Имя и миру…»
Мысли метались в поисках выхода, я строил логические узоры, теории. Тут же разрушал и придумывал новые. Но вскоре понял, что влип в очередной тупик. Варианты имелись, однако не такие, чтобы сказать – да, действуем по плану, все получится.
Выругавшись, я убрал заклинания, изолирующие площадку от остального мира, побрел к озеру. Встал у берега и послушал плеск волн, шепот камыша, посмотрел в пронизанную солнечными лучами воду.
Что мне делать?
«Во-первых, не ныть, – сказал кто-то трезвый и спокойный в сознании. – Тот, кто задает подобный вопрос, как бы просит – решите проблемы за меня. А ты далеко не беспомощен. Во-вторых, нужно последовательно изучать варианты. Медитировать, возвращаться в видения, что выскреб из черепушки Кальвина, получил в подарок от Стража. Поговорить с Ирном, выгнать студентов и оккупировать Рощу. Волшебная поляна даст необходимую фору, позволит попрактиковаться в языке загадочного Творца…»
Кривая размышлений свернула на Создателя. Откровенно говоря, я очень мало о нем знал. Ходили слухи, в разных точках мира встречались мелкие культы посвященные Демиургу. Кто-то представлял его как сурового старца на величественном троне, иные говорили, что это – великий дракон. Самые безумные твердили – никакой не змей, а гигантский спрут, спящий сейчас в океане, и мы являемся его снами. Когда проснется, исчезнем, растворимся.
Иными словами придумывали, кто на что горазд. Отдельные оригиналы вообще молились пустому месту. И как я считал, были намного вменяемее прочих. Хотя возможно, просто не хватило фантазии.
Даже Древние знали чуть больше, чем ничего. Знали, что сделал Сущее и то ли ушел, то ли до сих пор наблюдает за миром, не вмешиваясь в происходящее. Что одарил народы и расы, затем просто исчез.
Ни облика. Ни подтвержденной исторической хроники. Ни прямого учения.
Отрекшиеся говорили о каком-то Пути, что подготовил Творец для своих детей. Но говорили образно и путано. Я понял лишь то, что Путь подразумевает возвышение через смерть и рождение, через движение душ по мирам и сферам… но слабо представлял, что такое на самом деле. Чересчур много высокой метафизики.
А жаль. Жаль, что нельзя встретиться. Или прочитать хотя бы легенды, профильтровать и отыскать намеки, ниточки…
«Стоп, – осадил я себя. – Ты по инерции думаешь о Создателе как о человеке. Но совсем не обязан быть по образу и подобию, сектанты правы. К тому же и речь явно не так проста. Но есть и Знаки высшего уровня, описывающие сложные понятия, и возможно, как-то перекликающиеся с Древним. И вот здесь можно схитрить – провести ритуал Наречения как сделал Остролист, но использовать для простого имени символы Творца…»
Кажется, я начал нащупывать идею, что могла стать реальным оружием против богов. Она казалась весьма правдоподобной, но требовала осмысления, дальнейшей работы со Знаками. И я шагнул в направлении Рощи, когда внимание привлекло шуршание, плеск.
Вздрогнув, повертел головой и тут же увидел двух мальчишек на берегу под развесистой ивой. Лет десяти, загорелые и жилистые, босоногие и вихрастые, с хитроватыми подвижными лицами. Похожи как две капли воды, одеты в одинаковые драные штаны. Различие состояло лишь в росте и цвете волос: высокий белобрыс, мелкий с рыжиной.
Оба бледные, у обоих глаза как монеты, а рты раскрыты. И залети по мухе, видимо не заметили б, проглотили.
Дурак. Так погрузился в себя, что не озаботился проверить местность заклинаниями. Тишина убаюкала. Со стороны же поселка берег скрывали ветки, с озера – густая тень дерева. Если б не зашумели, так и не узнал, что попал в прицел двух пар глаз. Куполом не накрыло, но так как видели с самого начала, скрыться не получилось. Для них я исчез, потом появился опять, но посреди изрытой опаленной и обмороженной поляны.
Вот дрянь! Порой кажется, что в какую бы глушь ни забрел, а у каждой лужи в кустах все равно будет прятаться рыбак. А уж мальчишки отдельная песня – хлебом не корми, дай посидеть на бережку. Везет мне на сорванцов-рыболовов. Но почему не убежали? Заклятие должно б отогнать.
Придумать, что сказать, я не успел. Старший паренек очнулся первым, потешно скорчил «взрослую» мину, позвал:
– Дядька, а дядька!
– Что такое?
