– Не был, но всё, что вы рассказали, подтверждает мою гипотезу даже в деталях.
– Чёрт возьми! – возбудился Титов. – Почему вы мне об этом не сказали раньше?!
– Вы не спрашивали, Роберт Романович, – улыбнулся Ковалёв. – Да и какое это имеет значение?
– Как это – какое?! Я бы пересмотрел свои теории… взял бы материалы… связался бы с институтом.
– И что бы это изменило?
Титов смешался, вытирая вспотевшее лицо.
– Ну-у… мы бы знали… что встретим подо льдами…
– Я и так представляю, что мы можем встретить.
– Значит, по-вашему, это указатель…
– Ориентированная на центр Меру антенна, способная сыграть роль указателя направления, где следует искать Меру.
– То есть если мы от неё пойдём по вектору в ту сторону, куда показывает конец Рога…
– В конце концов достигнем Меру.
– То есть Буфера?
– Сердца Туле… или Гипербореи, если вам будет угодно.
– Которое перестало биться, – неожиданно заговорила Вершинина с непонятной интонацией, в которой слились усмешка и скепсис.
По лицу Ковалёва прошла тень.
– Да, сердце Туле перестало биться, но пока будут биться сердца потомков гиперборейцев, наши с вами сердца, Гиперборея не умрёт.
– Капитан! – позвал Пинчук взволнованно.
По пилотскому экрану, испускающему зеленоватое свечение, порождённое рассеянным толщей воды прожекторным светом, плавно прошёлся вспыхнувший фосфором треугольный силуэт.
Лобанов едва ли не силой вытолкнул бортинженера из кресла, рухнул в него сам.
Носовой прожектор «Краба» описал дугу и задел уходящий вниз треугольник, конвульсивно махнувший краем крыла.
– Скат! – выдохнул Ваня Комов.
Команда Вербова нависла с двух сторон над плечами Лобанова.
– Что вы сказали? – хрупким голосом проговорил в полной тишине Титов.
– Манта… фагоцитола.
– Что?!
– За ним! – закричал Пинчук. – Догоним!
Вербов очнулся.
– Отставить погоню! Если это сторож здешнего Буфера, мы его только разозлим, а во-вторых, не он наша цель.
– Значит, мы на верном пути, – удовлетворённо сказал Ковалёв. – Насколько я успел разглядеть, этот НПО действительно похож на морскую манту.
– Точно такие же громадины охраняли антарктический Буфер, – сказал Лобанов, продолжая описывать круги лучом прожектора. – Один к одному. Что будем делать, командир?
Вербов оглянулся на Вершинину.
– Есть предложения, полковник?
Инга хмурилась, раздумывая, обернулась к археологу.
– Юрий Илларионович, вы не ошиблись? Это точно указатель? Не религиозный минарет?
– Гиперборейцы не поклонялись богам, как атланты. Их религия – знание, а не вера в сверхъестественные силы. Не уверен на все сто процентов, но Бараний Рог очень похож на Угол.
– То есть мы можем-таки ошибиться? – продолжила развивать свою мысль Инга.
Ковалёв виновато развёл руками.
– С какой-то долей вероятности можем.
– В таком случае предлагаю изучить Рог на предмет его функционального предназначения, прежде чем идти наугад искать Буфер. Если он не имеет входов-выходов, как Купол в озере Восток, и мы ничего не найдём, поплывём дальше, следуя в том направлении, куда указывает загнутая вершина Рога.
– Как скажете.
– Командир? – нетерпеливо посмотрел на Вербова Лобанов. – Товарищ полковник?
– А этот скат… гм-гм, не нападёт? – хмыкнул Титов.
– У нас есть лазер, – повёл плечом капитан, – и два пилона с кассетами гранат.
