Печати играли со мной плохую шутку. Мечислав проснулся – и Печати пробудились вместе с ним. Я чувствовала, как где-то далеко он открыл глаза. Ощущала голод вампира. Чувствовала его жажду крови. Огненную. Раскаленный ком ворочался у меня где-то в желудке. И передо мной сидели не двое людей, а два живых кувшина с алой, теплой, солоноватой кровью. Я облизнулась. Я видела, как бьется пульс на шее у Костика, я почти ощущала его у себя на языке, я чувствовала запах его кожи и дешевого мыла – и готова была впиться в него зубами. Сил едва хватило, чтобы выдавить сквозь зубы:
– Вы отправитесь туда?
– Да, – ответил Константин Сергеевич.
Он не солгал. Теперь я понимала, как вампиры различают ложь и правду. Пульс на его шее бился так же часто, как птица в клетке, но не прыгал. Не менял ритма. Человек боялся меня, но не лгал мне. Черт, если это не прекратится… Я с трудом подавила в себе желание броситься через стол и впиться ему зубами в горло. Но что-то, наверное, отразилось в моих глазах, потому что Константин Сергеевич странно посмотрел на меня.
– Юля, с вами все в порядке?
В порядке?! Как бы не так! Вслух я этого сказать не рискнула. Боялась, что не выдержу, если разожму зубы. Печати Мечислава и не думали успокаиваться в моем сознании. И я знала, ЧТО может их утихомирить. Хотя бы временно. Я резко сорвала бинт с многострадального запястья. Из руки закапала кровь. То есть она закапала бы, если бы успела. Но я не хотела потерять ни одной драгоценной капли. Я впилась губами в рану, высасывая кровь из вены. Солоноватый вкус во рту немного успокоил меня – и я смогла поднять голову. Теперь люди оставались для меня людьми. И кусать мне никого не хотелось. Приятная неожиданность.
– Простите. Это… своего рода побочный эффект.
– Интересный эффект, – заметила экстрасексорша чертова.
Ну все, она меня достала! Сейчас я поставлю ее на место раз и навсегда. Я медленно, нарочито медленно, лизнула рану на руке, потом облизала губы – и улыбнулась.
– Твое счастье, что мне удается его контролировать. Для получения эффекта глубоко безразлично, у кого должна быть взята кровь – у меня или у тебя. Даже лучше, если это кровь другого человека, одаренного кое-какой Силой. Даже если его Силу не разглядишь без микроскопа.
– Да как ты смеешь! – взвилась Татьяна.
– Не провоцируй меня, девочка. – Это из меня опять выглянули Печати. – Или я разорву тебе горло!
Татьяна смотрела мне прямо в глаза. Что было сейчас в их глубине? Кто смотрел из моих зрачков? Не знаю. Но у нее даже не было сил отшатнуться. И серые глаза полнились слепым ужасом. Так смотрят дети из темноты. Я медленно давила на ее сознание. И знала: еще чуть-чуть – и я сломаю ее. Она будет подчиняться мне. И наслаждение от этого чувства было гораздо больше жажды крови.
– Полегче, Юля, – вмешался Константин Сергеевич.
Я тряхнула головой и отвела взгляд.
Его голос разорвал связь между нами. Татьяна глухо вскрикнула и закрыла руками лицо, чтобы не дай бог не поймать снова мои глаза. Теперь она боялась меня. И мне это нравилось. Я перевела взгляд на ИПФовца.
– Дом молодежи «Карнавал». Постучать два-три-два. Если загримировать вашу женщину под меня, вас тут же впустят. Не знаю, кто там будет внутри, но скорее всего несколько вампиров и оборотней. Постарайтесь явиться туда до девяти вечера. Иначе будет неубедительно.
– Но уже семь вечера! – возмутился Константин Сергеевич. – Мы можем не успеть!
– Это ваше дело. Но в отчете они будут выглядеть круто. В ходе оперативных мероприятий обнаружено и уничтожено несколько противоестественных созданий, как-то: вампиров – икс, оборотней – игрек. Ну и все в том же духе.
– Она не врет, – доложила немного оклемавшаяся Татьяна.
– Я действительно не вру, – вздохнула я. – У вас ко мне все?
– Почти. Юля, вы уделите нам еще десять минут?
Я начала было выползать из-за стола, но после этих слов опять плюхнулась на место.
– Ладно. Только уберите из-за стола эту дуру. Она меня раздражает.
– И чем же я вас так нервирую? – поинтересовалась Татьяна.
Тон у нее был неожиданно кокетливым. Быстро она оправилась. Ну, самоуверенность в ней воспитывали годами. Я же напугала ее на несколько минут. И теперь она будет давить на меня, чтобы вернуть утраченную высокую самооценку. Я ухмыльнулась. Ну, ты сама подставилась!
– Не люблю женщин с плохим вкусом – во всех смыслах этого слова.
Девица пошла красными пятнами и вылетела из-за стола, не попрощавшись.
– Зря вы так, – Костик смотрел на меня с неодобрением. – Она дура, но она полезна.
Я пожала плечами. Эту стадию обработки я примерно знала. «Она дура, но она полезна. А вы – гений! Чудо! Ангел во плоти!» Верилось с трудом, но женщины же падки на комплименты. Тем более от такого обаятельного мужчины. Это у меня после Мечислава иммунитет ко всем остальным мужчинам. А кто-то другой и поддался бы. Костик не разочаровал меня.
