– Хотел Фисника вызвать, но и ты справишься. Эсар Шеран приказал проверить кабели в третьем секторе, в медотсеке сканер замыкает. Техники сказали, где-то обрыв… наверное.
– А почему я? Это не наша работа. Я, конечно, справлюсь, но ведь не в нашей компетенции…
– Хочешь поспорить – сходи к эсару Шерану, – тут же зло перебил Ари. – Уверен, он с интересом выслушает твои жалкие попытки отвертеться.
Больше не слушая моих возражений, эс гневно хмыкнул и, оттолкнув плечом меня с пути, пошел в столовую. А я прошипела ему вслед: «Гадский гад!»
Спорить с Шераном мне не очень улыбалось, поэтому тяжело вздохнула, мысленно прощаясь с теплой удобной кроватью, и поплелась на нижнюю палубу. Прежде чем приступать к новому заданию, надо сначала забрать свои инструменты: их я оставляла всегда в одном месте.
Часа два я лазила по узким служебным туннелям с множеством кабелей с диодным фонариком, освещавшим окружающее пространство голубоватым мерцающим светом. Проверила, наверное, километры кабелей, подключаясь поочередно к каждому в попытке выяснить, какой из них относится к сканеру. Медицинский и частично жилой отсеки обслуживал третий сектор, где я сейчас находилась, поэтому гадский Ари доверил наладку оборудования мне, чужаку. Вообще, на корабле существовала интересная система защиты и распределения по отсекам и «пальцам». К любым внутренним системам «кисти» корабля требовался специальный допуск, да и добраться до самых верхних уровней, на которых осуществлялся общий контроль и управление этой махиной, было не так-то просто, как могло показаться на первый взгляд.
Как-то раз, проходя с Фисником мимо рубки, я увидела визуализированный образ управляющего всеми системами корабля головного компьютера «трех семерок» – голограмму, немного похожую на командора Яната Дину. Черная голова и белоснежный офицерский китель с пробегающими голубоватыми энергетическими «ручейками». Фисник назвал эту голограмму – «седьмой». Согласно прототипу исходной программы, созданной для управления кораблем. С того дня и я мысленно главную программу так называла.
За любыми работами, проводившимися на «трех семерках», следил «седьмой», и мне часто приходилось запрашивать его разрешение на какие-либо изменения или действия с оборудованием или настройками. «Седьмой», как мне казалось иногда, совместно с другими членами экипажа страдал мужским шовинизмом и усердно тренировал мои нервы. Вот и сейчас я продвигалась вдоль туннеля на четвереньках и препиралась с «седьмым» в попытках призвать его не вредничать и «пальцем» показать, где происходит замыкание, или хотя бы намекнуть, какой из кабелей – от медицинского сканера.
– «Седьмой», зараза такая! Покажи, где этот проклятый звездами кабель! – завопила я, стукнувшись лбом в очередной раз и поражаясь, как здесь илишту лазают: они же крупнее и выше меня в полтора раза. – Иначе, клянусь звездами, вместо меня сюда притащится какой-нибудь зануда-илишту – и тебе не поздоровится. Он своей тушей еще чего-нибудь здесь оторвет или сломает – и пострадаешь прежде всего ты!
Честно говоря, страшно было в одиночестве мыкаться по темным узким и, как мне сейчас казалось, бесконечным туннелям, и я болтала, обращаясь к компьютеру, чтобы нарушить гнетущую тишину, пытаясь заглушить странные звуки, лишь добавляющие страху.
Наконец «седьмой» сжалился надо мной, и над одним из кабелей чуть резче вспыхнул энергетический силовой поток. Бормоча благодарности, я устремилась едва ли не ползком к вожделенному объекту. К моему искреннему изумлению, он был поврежден, точнее, часть проводки на нем отсутствовала, и лежал в странной маленькой лужице. Похоже, отсюда и замыкание… Очистив и изолировав контакты, провела диагностику и порадовалась, что наконец закончила.
Повторно все проверив, я отметила еще парочку подобных замыканий – пришлось и остальное зачищать и приводить в порядок, а надо мной довольно вспыхивал «седьмой» – ну, хотелось в это верить. Еще пару раз останавливалась, соображая, отчего расползается проводка. Заканчивая возиться с очередным проводом, я услышала странный звук. Насторожилась и быстро закончила работу, затем села на корточки и всмотрелась в какой-то шевелящийся клубок. Снова возня, а потом странно знакомый писк – и серо-коричневая тень стрелой метнулась на меня. В последний момент я успела увернуться и откатиться в сторону. С колотящимся сердцем тут же подскочила и напряженно осмотрелась, отступая назад. Какого крибла тут происходит?
Снова писк – и множество злых голодных бусинок-глаз уставилось на меня, а из-за проводов начали высовываться… здоровые такие, зубастые шурки. Ой-ой-ой, я не трус, но боюсь грызунов, особенно голодных и способных перегрызть изолированный кабель высокой прочности!
«Спасите! Помогите! А-а-а-а…» – заорала я, хватаясь за все, что попадалось под руку, и кинулась наутек. Шорох лапок шурков усилил панику и добавил прыти. И может, все бы обошлось, однако мне на спину прыгнул шурк, я упала на пол и провалилась… в преисподнюю. Ну, это мне так в первый момент показалось, поэтому утробным басом вопила от ужаса и каталась по полу, пытаясь стряхнуть с себя шурка… Вдруг он еще на мне?!
Глаза залил слепящий свет, и в следующий момент я увидела корабельного врача эсара Нута Джаму со странным оружием в руках, напоминающим лазерный меч, а затем почувствовала, что всем телом опираюсь на чьи-то конечности. Подняла голову и увидела Тария Биану, очень свысока на меня взирающего, и в его руке вибрировал от энергетического напряжения такой же меч. Крибл меня задери, если он нечаянно его уронит – меня пополам разрежет… Я задрожала от страха еще сильнее.
Сверху, из отверстия кабельной шахты, слышался писк растревоженных шурков. Чуть в стороне метался по полу напавший на меня грызун. Увидев его, я испуганно заскулила, зато мужчины смачно сплюнули (хорошо, на меня не попали!) – настолько велико было их презрение. Тарий пнул меня под зад, отстраняя от себя, и, сняв с пояса небольшой плазмер, направил на зверька. Хлопок – и горстка пепла на полу, сразу развеявшаяся сквозняком из шахты.
