своенравная.
Поговаривали, что все воды мира рано или поздно проходят через Йорл — сотни мелких ручьев и течений впадали в него. В самом узком месте его ширина составляла около полумили, в самом широком — вдвое больше. Зубчатые камни под поверхностью реки создавали белые пенистые пороги, где вода двигалась быстрее скачущей галопом лошади, быстрее любой птицы. Йорл брал свое начало в Крайсветных горах и уходил в глубь системы пещер под желтыми горами лишь для того, чтобы вырваться на поверхность по другую их сторону и продолжить путь к морю. На своем протяжении Йорл породил множество водопадов, и раскатистый громоподобный рев величайшего из них, Водопада Богов, разносился над равнинами на многие лиги.
Существовало всего несколько способов пересечь Йорл. Только в одном месте по эту сторону желтых гор его воды были достаточно спокойны, чтобы их можно было перейти вброд, но без лошадей это представляло опасность, а Джеззет не была уверена, что все члены команды умеют плавать. Кроме того, в реке обитали водяные змеи — животные, размерами втрое, а то и вчетверо превышающие человека, с огромными пастями, полными бритвенно-острых зубов.
Конечно, существовали и мосты через Йорл, но опасностей они таили не меньше, чем его воды. Хлипкие конструкции из дерева и веревок натужно скрипели и раскачивались на ветру. Нередко под ногами неосторожных путников ломались прогнившие деревянные перекладины или же лопались канаты, отправляя целые группы бедолаг навстречу смерти в беснующихся водах. Скалы по обеим сторонам реки были сплошь усеяны остатками таких мостов. Джез слыхала истории о мерзавцах, которые грабят переходящих реку путников. Они ждут, пока человек дойдет до середины моста, а затем возникают у его концов и грозят обрезать поддерживающие тросы, если тот им не заплатит.
Джеззет не грела мысль о необходимости пересекать реку, но в противном случае им пришлось бы неделями идти обходным путем, да еще и без лошадей, так что вряд ли Босс станет даже рассматривать такой вариант.
— Мы все время движемся в одном направлении, — подал голос Танкуил, хромающий рядом с Джеззет.
— На север, — с кивком ответила она. — Путь этот неблизкий, но в итоге он приведет нас куда надо. Как нога?
— Еще побаливает. Никак не могу избавиться от мысли, что это один из наших спутников воткнул в нее нож.
Джеззет фыркнула и улыбнулась:
— Это всего лишь царапина, а послушать тебя, так он тебе ногу чуть ли не отрубил.
— Судя по его взглядам, готов поспорить, он этого хотел бы.
— Могло быть хуже. Этот Шустрый постоянно пялится на меня, — сказала Джеззет, и Танкуил обернулся, чтобы бросить взгляд на лучника. — Он и сейчас это делает, не так ли?
— Он пялится на одну твою часть.
Джеззет ощутила, как губы ее выгибаются, а рука ложится на эфес меча. «Делов-то — развернуться и убить его. Уверена, никто из банды не будет сильно по нему скучать».
— Мы могли бы идти позади их, — предложила Джез. — Это избавило бы нас от назойливых взглядов.
— Не думаю, что им это понравится. Они, похоже, считают, что, если хоть на секунду упустят меня из виду, я кого-нибудь из них тут же сожгу.
— А ты сжег бы?
Танкуил рассмеялся. Джеззет отметила, что так он делает часто и со вкусом.
— Мы предаем пламени еретиков, а не обычных преступников.
— А… — Джеззет всегда считала, что охотники на ведьм жгут всех, кого захотят.
— Ведьмы, демонопоклонники, обладатели запретной магии, друрры…
— Друрры существуют? Я полагала, их придумали, чтобы пугать ими детей, как троллей и великанов.
— Существуют, но, как и в случае с Мастерами Клинка, их осталось очень мало. Инквизиция выслеживает их повсеместно, но они прячутся там, где человек никогда не был, в местах, куда человек боится ступить.
— Наставник всегда говорил мне, что страх — всего лишь инструмент. Мастер Клинка должен знать страх, но никогда не должен поддаваться ему.
«Урок, который ты так и не усвоила, Джез».
— Ты так и не рассказала мне, что с ним стало. С твоим наставником.
Джеззет сплюнула.
— Я убила его.
— Ох, — выдохнул Танкуил и на мгновение умолк. — Уверен, он это заслужил.
— Заслужил, — согласилась она. — Я бы еще сотню раз убила его, будь у меня такая возможность. Но убила я его не поэтому. Когда Мастер Клинка берет себе ученика, он понимает, какой их ждет исход: одному предстоит умереть.
Пятнадцать лет мой наставник тренировал меня, и в конце концов настало время финального испытания — дуэли ученика и учителя. Если ученик погибает, значит, он не был достоин. Если погибает учитель, то ученик становится Мастером. Нас было две сотни на заре ордена, и никогда больше. А
