— Полагаю, ты хочешь, чтобы я занялся Кессиком?
Арбитр кивнул.
— Он знает, как выглядим я и Джез. Я возьму на себя Герои.
— Сам? Один?
— Сам. Один.
Бетрим провел языком по зубам. Его всегда раздражало, что двух не хватает, но он еще не сошел с ума, чтобы вставлять на их место металлические.
— Если тебе есть что сказать, Шип, — сказал арбитр, не сводя глаз с Бетрима, — сейчас самое время.
— Ты уверен, что справишься? Что-то мне кажется, что она получила ранг инквизитора не за красивые глазки. Слышал, что между вами, арбитрами, и инквизиторами огромная разница. Так…
— Она не инквизитор. Не больше, чем ты, будь ты женщиной и носи мантию. Селиция Герои — еретик. Так что да, я справлюсь.
Бетрим прикусил язык. Хотел бы он сказать, что бравада арбитра его не убедила, только вот, похоже, она и на самого Танкуила не подействовала.
— Завтра, в два часа пополуночи, ты, Шип, встретишь Кессика на пути к дому Герои. Джез, ты найдешь Коша в борделе. А я навещу инквизитора в ее особняке. Если все пройдет удачно и они умрут, встретимся здесь.
— А что, если все пойдет не совсем удачно? — спросил Бетрим.
— Тогда кто-то из нас не встретиться с остальными, — с легкой улыбкой ответила Джеззет.
— А что, если он не вернется? — спросил Бетрим, ткнув пальцем в Танкуила. — Я во все это ввязался не по доброте душевной. Если ты умрешь, арбитр, кто мне заплатит?
Даркхарт смутился, а после подошел к своему мешку и, покопавшись внутри, бросил Бетриму небольшой, с лезвием длиной с ладонь, кинжал. Шип поймал оружие и поднес клинок к глазам, чтобы лучше рассмотреть. Качественный кинжал, хорошая сталь — но не на две сотни золотых. Еще Бетрим увидел на лезвии какие-то письмена.
— На кинжале лежат те же чары, что и на моем мече. Отнеси его любому уважаемому торговцу оружием в этом городе, и ты получишь достаточно золота, чтобы покрыть мой долг перед тобой.
— Да?
— Да.
— А что насчет помилования? Кажется, кто-то обещал убедить Инквизицию забыть обо мне. Сделать так, чтобы арбитры за мной больше не гонялись.
— Об этом тебе беспокоиться не нужно. — Танкуил отвернулся и уставился в окно.
— А я вот беспокоюсь.
— Не стоит.
— Нет?
— Нет.
Черный Шип не привык вздыхать, поэтому он зарычал:
— Тогда потрудись объяснить почему!
Арбитр резко развернулся, в два шага подошел к Бетриму, сжав кулаки, и заговорил грубым, злым голосом:
— Потому что они никогда за тобой не гонялись! Инквизиция никогда никого за тобой не посылала!
Бетрим услышал скрип собственных зубов.
— Это неправда. Долбаные мракоборцы кучу раз на меня нападали.
— Подумай, Шип. Ни разу ведь не было, чтобы арбитр на тебя напал.
Бетрим попытался вспомнить. Он убил шестерых арбитров, и лишь у одного из них был шанс ударить в ответ.
— Тогда в Чаде ты…
— Нет, Шип. Ты сам атаковал меня. Инквизиция никогда за тобой не гонялась, — повторил Даркхарт и усмехнулся. — Вообще-то, даже существует приказ тебя не трогать.
— Нет… — замотал головой Бетрим.
— Да. Ты не еретик, Шип, а простой преступник со склонностью к убийству арбитров. Для Инквизиции ты всего лишь псих, ловить которого себе дороже.
Черный Шип угрожающе шагнул к арбитру. Только сейчас он понял, что мракоборец почти на голову ниже его.
— Тогда, в Диких Землях, ты обещал мне помилование, — прошипел он сквозь сжатые зубы.
