Джеззет называла себя Мастером Клинка, и, глядя на то, как она обращается с мечом, Танкуил был готов в это поверить. Во время спарринга она играла с ним, а будь это реальный бой — убила бы в считаные мгновения. Но Мастера Клинка давно превратились в мифы, и практически все были уверены, что они вымерли сотни лет назад.
Танкуил знал историю Мастеров Клинка куда лучше большинства людей — как-никак Инквизиция всегда славилась обширными библиотеками. Орден был создан около тысячи лет назад человеком, равных в мастерстве которому не было, — Эликеном Пламеннорожденным. Он странствовал по пяти великим империям и собирал других воинов с такими же талантами. Когда их набралось две сотни, Эликен решил, что этого достаточно. Они создали свои собственные стили боя, свои методы обучения и свои законы ордена. Это был первый и последний раз, когда Мастера Клинка собирались вместе.
Когда они закончили, Эликен разослал их по всему миру, и с этого момента история ордена стала обрывочной. Одни Мастера Клинка пропадали в безвестности, другие обретали величие, старые исчезали, чтобы из пепла восставали молодые. Лишь одно известно точно: за тысячу лет с момента основания орден лишь сокращался, но не рос. Танкуил раньше полагал, что он и вовсе сгинул, но теперь рядом с ним шагал самый настоящий Мастер Клинка — и она не очень-то походила на легенду.
Арбитр снова посмотрел на Джеззет. Она была худой, что неудивительно после нескольких недель в темнице, но в ней чувствовалась сила — Танкуил готов был поклясться в этом. Она была грациозной и привлекательной, ее движения — плавными, точными и выверенными.
— Хочешь чего-то, арбитр? — не глядя на него, спросила Джеззет.
Лицо Даркхарта перекосила гримаса боли.
— Инквизиция однажды поймала Мастера Клинка.
— Почему?
— Вы известны своими бесподобными навыками владения мечом…
— Любым клинковым оружием.
Он улыбнулся, но девушка даже не посмотрела в его сторону.
— Инквизиция посчитала нужным выяснить, являются эти навыки естественными или они обретены… еретическим путем. Решили, что лучшим способом будет поймать и допросить Мастера. Три арбитра погибли, пока его доставили в наши застенки. Этот человек оказался поразительно устойчивым к… — Такнуил не хотел упоминать принуждение, — к допросам.
— Никто не может солгать арбитру, — с издевкой произнесла Джеззет. — Ведь так говорят люди?
— Да, так. По большей части это правда, и… Мастер не солгал. Он просто ничего не сказал, даже после… допроса.
— Пыток?
Действительно, они пытали того человека, но Инквизиция не любила признавать подобное. Мало кто способен под принуждением скрывать истину, поэтому нет нужды прибегать к пыткам. Чаще всего.
— А вы не думали просто спросить его? — с пугающим видом поинтересовалась Джеззет. — Вместо того чтобы ловить и пытать, не пробовали подойти к Мастеру Клинка и спросить: «Ты еретик?»
— Нет. Полагаю, они не пробовали.
— И что вы узнали, подвергнув беднягу пыткам?
— Результаты… Инквизиция… Они не были уверены.
Джеззет рассмеялась, качая головой и не сбавляя шага.
— Так спроси меня. Вот я, Мастер Клинка, прямо рядом с тобой.
— Нет.
— Почему нет?
Танкуил стиснул зубы. Разговор заходил не туда, куда ему хотелось бы.
— Итак, почему нет?
— Я не люблю задавать вопросы, — вздохнул он.
Джеззет посмотрела на него — насмешливая ухмылка заиграла на ее губах — и взорвалась смехом.
— Арбитр, который не любит задавать вопросы. Вот уж никогда бы не подумала…
Даркхарт неожиданно осознал, что улыбается в ответ.
— Ты не понимаешь. Принуждение… — Он замолчал, пытаясь подобрать правильные слова.
— Что такое «принуждение»?
Танкуил некоторое время безмолвно ковылял вперед. Джеззет шагала, не торопя с ответом.
— Это наш способ заставить людей говорить правду, — наконец сказал Танкуил. — Это магия, и ей арбитров учат в первую очередь. Принуждение подавляет волю человека, лишает его возможности думать о чем-либо ином и заставляет говорить.
— Так почему ты не любишь задавать вопросы?
