Анис, со стрелой ноятов, торчащей из её живота, такая напуганная, а потом такая холодная. И за это, Вант, я едва не ободрала тебя живьём, да простят меня Предки. И вот теперь ты здесь, с пылающим у твоих ног огнём.
— Я был главным десятником своих казарм. И я по-прежнему должен им быть. — Перед лицом своего лорда ярость кадета сменилась самооправдывающимся нытьём. — Неужели я должен платить за одно ошибочное суждение вечно?
— Это зависит от тебя. — Трое, но голос Торисена звучал не менее холодно, чем выносящий вердикт аррин-кен. Несмотря на жар, слова наполовину замерзали на его устах, вылетая наружу завитками мороза. — На месте Шета, я бы вообще выкинул тебя из Тентира.
— Ах ты незаконнорожденная тварь!
Внезапно Вант оказался над ним, вцепившись в него, пытаясь сбросить в угли. Они катались взад и вперёд по кромке ямы. Затем Вант вырвался на свободу, покачиваясь и тряся головой. Он выглядел ошеломлённым и недоумевающим, как будто только что получил неожиданный удар.
— Ты. — Его глаза обежали тени. — Нет!
Тут он снова пошатнулся, полетев через кромку, в угли, и поспешно перекатился там на ноги. В этот момент он впервые ясно разглядел своего соперника и узнал в нём Верховного Лорда.
— Ох.
— Теперь, когда с этим наконец разобрались, вылезай из этой чёртовой топки. — И в жизни, и в смерти.
Ну давай же, глупец! подумала Джейм под маской своего брата. Не спорь!
Но даже теперь Вант всё ещё не верил, что с ним могла случиться такай жуткая штука.
— Только после того, как вы сделаете меня главных десятником моих казарм и уберёте отсюда свою сучку сестру. Вы же должны понимать, что ей здесь не место!
Вылезай, вылезай, вылезай.
— Я полагаю, ты знаешь, что твои сапоги дымятся. Я не могу поддаться на шантаж, Вант. Это будет предательством моей должности.
Кадет захлопал руками по своей тлеющей одежде в, своего рода, взбешенном раздражении.
— Ты же Верховный Лорд, чёрт возьми! — Топочное дыхание ямы сжимало ему горло и его голос становился всё более хриплым. — Ты можешь делать… всё, что захочешь!
— Это не так, — пришёл безжалостный ответ. — Руководить значит так же и служить… а этого, похоже, никогда не понимали ни ты, ни Грешан. То, что ты просишь, это предательство дисциплины и ответственности. Выходи Вант. Живо.
Под руками Ванта вспыхнуло пламя.
— Я в это не верю. Я с этим не согласен. Это нечестно!
— Правда? Вылезай. Вот, возьми мою руку.
Пламя взметнулось вверх, перескакивая со штанов на куртку, а потом внезапно перекинулось на волосы. Вант наконец поверил в невероятное.
— Я всё же
Торисен / я / мы потянулись за ним, но Шиповник нас остановила.
— Он вполне мог утянуть вас за собой, мой лорд.
Тори этого не заслужил. А я? А Вант?
Один погребальный костёр сменялся другим, как будто все огни мира решили посетить её сны:
В замке Призрачных Земель, где, предположительно, сгорел её отец Гант.
Но меня там тоже не было. Об этом мне рассказал Киндри.
Во внешнем дворике Глуши[29].
Ох, Ранет. Сколько ещё твои люди будут сносить, как ты отправляешь их детей в огонь?
Водопады[30].
О, Тирандис, Сенетари, я тебя никогда не забуду.
И снова Водопады.
Это сбивало с толку. Кто же рассказал ей об этом общем погребальном костре и почему она теперь о нём вспомнила? Кольцо, почерневший палец, отломленный и засунутый в карман.
Я взяла и то, и другое, у моего отца, чтобы передать брату, но кто ещё сотворил такое, и почему?
Она не могла различить лица ни живых, ни мёртвых. То, что она внезапно увидела, было красивым молодым человеком с распухшим носом.
— Мне кажется, ты его сломал, — гнусаво пожаловался он обидчивым тоном.
Он выглядел совсем как Тиммон. А глаза его и были Тиммоновские, широко распахнувшиеся от изумления, когда он услышал голос отца, исходящий из его губ. Лордан Ардет снова влез в её сны, будь он проклят.
— Почему ты это сделал, Передан?
