Парадокс чести

— Долго, долго, долго,
Не было ни Норфа Наследника, ни Верховного Лорда
Брошены мы аррин-кенами
И наш бог безмолвен так долго

Долго, долго, долго
Где была наша честь в Холмах Белых?
Теперь три лордана вступило в Тентир
И мы боимся, что всё должно измениться[11].

Зола закончила и повернулась к Джеймс.

— Лордан, не добавите ли вы коду[12] к моей песни?

Джеймс заколебалась, выглядя озадаченной. Ей определённо ничего не приходило на ум. Затем, как будто превозмогая себя, она начала потихоньку напевать:

— Баю-баюшки-баю.
Спят луга, пропали мухи,
Мечтай о друзьях, что никогда не лгут,
и о любви, что никогда не умрёт.
Но жизнь обязательно окончится в тоске,
Так что спи, засыпай под мою колыбельную.

Баю-баюшки-баю.
Помни, что все мужчины лгут,
И если не словом, то делом
И они будут охотиться на тебя до твоей смерти
А затем твой рот наполнится мухами,
Так что спи, засыпай под мою колыбельную[13].

Последняя нота растворилась в печальной тишине. Некоторые кадеты захлопали, но как-то нерешительно, как будто не зная, куда девать руки.

— Ну, — сказал Комендант, отделяясь от противоположной стены, сардоническое, соколиное лицо и белый шарф офицера, плывущие в свете камина. — Я думаю, для одной ночи достаточно. В постель, дети, и хороших вам снов.

II

Некоторое время спустя Джейм поднялась в свои покои. Рута подкладывала дрова в огонь под бронзовой ванной, пока помещение не прогрелось достаточно для простой нижней рубашки, а свет огня не затанцевал на разукрашенных яркими фресками стенах. Эти комнаты раньше принадлежали слугам её дяди Грешана, и более мрачную и темную анфиладу комнат было трудно себе вообразить. Так что её кадеты и в самом деле хорошо потрудились, чтобы сделать их привлекательными для своей эксцентричной госпожи, хотя та всё ещё скучала по воздушной свободе чердака наверху.

Почему, ох, ну почему она пропела им эту грустную песенку винохир Бел-Тайри? Теперь она никак не могла выкинуть её из головы:

Баю-баюшки-баю.
Спят луга, пропали мухи.