— И Чуда тоже, — запоздало добавил Билл.
Вода плеснула в лицо.
— Она суть мертва? — прорычал Балур так тихо, что Билл едва расслышал.
Он открыл рот…
— И кто это мертв? — ехидно поинтересовались сзади.
Билл извернулся, посмотрел.
— Ты, — выговорил он, когда справился с отвисшей челюстью.
Летти на плаву умудрилась пожать плечами.
— Со мной бывало и хуже.
— В задницу Ноллы вас всех! — сообщила Чуда, ожесточенно загребая руками, чтобы не отстать от Летти.
Похоже, она восприняла события слишком близко к сердцу.
— Если ты хоть раз еще будешь говорить мне, что она есть умершая, то я буду наблюдать, как сильно мне сжать руку, чтобы ты выблевал свои внутренности, — пообещал Балур.
Это замечание омрачило душу Билла, и его мысли поползли в темную сторону.
— А почему же нас еще не съели? — удивился он вслух.
— Похоже, левиафаны заняты Дантраксом, — предположила Летти. — Наверное, он вкуснее. Или попросту больше.
Она уже дышала с трудом.
— А отчего бы нам не направиться к берегу, пока они не захотели десерта после обеда? — предложил Билл.
— Звучит неплохо, — согласилась Летти.
— В задницу Ноллы вас всех! — повторила Чуда.
Так компаньоны и поплыли по темным водам озера к горящему городу Африл. За их спинами погружались в волны кровавые останки дракона Дантракса.
Часть 3. Работа, которую стоит сделать хорошо
58. Любовь и война
Измученная, с дрожащими от усталости руками и ногами, Летти вскарабкалась на причал. Она легла на спину, попыталась отдышаться, не смогла и решила выждать, собрать силы для новой попытки.
Следующим явился Балур, восставший из вод, словно доисторический оборотень, пережиток эпохи легенд и мифов. В одной руке он тащил Билла, в другой — Чуду. Обоих ящер бесцеремонно плюхнул наземь. Те остались лежать, охая и дрожа на холодной брусчатке. Они едва не утонули в сотне ярдов от берега, и Балуру пришлось взять их на буксир. Ящер смог встать на ноги, но сгорбился, тяжело дыша. Из раны на лбу все еще капала кровь, пятнала причал.
Компаньоны были в жалком состоянии, но все-таки живые. Внимание левиафанов целиком приковала ожиревшая туша Дантракса. Люди и ящер доплыли без помех.
Летти вспомнила последние мгновения катастрофы. Корабль встает на дыбы, все ломается, падает, катится вниз. Балур летит к ужасной смерти в драконьей пасти. И — Билл. Зачем она, Летти, попросила его о помощи? Почему не действовала сама?
Оно вспомнила, каково болтаться над драконом и левиафанами. А вокруг все горит. Ноздри щиплет вонь сырого дерева, тлеющего под ладонями Чуды.
Летти испугалась. И, поддавшись мгновенной слабости, попросила о помощи. Иначе не объяснить никак.
Летти воспоминание не понравилось. Она же — боевая разбойница, прожженная мошенница, головорез из головорезов. Проклятье, надо поддерживать репутацию!
Но Билл-то не колебался, прыгнул и полетел навстречу смерти. И спас Балура.
А кто он для Билла? Для Летти ящер — свое племя. Семья. Партнер. Даже в некотором, довольно извращенном смысле — дом. А для Билла ящер —
