Похоже, фермерский рассудок наконец-то зашевелился. Билл оторвал взгляд от коровы и посмотрел на кусты.
— Вам нужна корова? — спросил первый солдат. — Вы надеетесь, что сумеете украсть…
Летти взмахнула рукой — не глядя. В горле стражника возник воткнувшийся по рукоятку нож. Хрипя, солдат осел наземь.
— А я суть предупреждал, — заметил Балур, качая головой. — И был очень ясный.
Секунду второй солдат лишь сопел, широко раскрыв рот. Затем из него вырвался вой. Солдат бросился на Летти.
Точнее, он бросился на летящий боевой молот Балура.
Второй упал наземь. Не захрипел даже.
Летти посмотрела на оцепеневшего Билла.
— Ну и? — спросила она.
— Кажется, идти в кусты уже незачем, — ответил он, глядя на мертвых солдат.
Когда Чуда и Билл принялись одеваться в снятую с трупов форму, Балур отвел Летти в сторонку.
— Что такое? — рявкнула она.
— С тобой суть все в порядке?
Летти не сразу поняла, чем Балур так серьезно озабочен.
— Да. Конечно. А в чем дело?
Она так удивилась, что почти перестала злиться. Вот ведь — громила, а заботливый, переживает.
В воздухе мелькнул длинный раздвоенный язык. Ящер посмотрел на Билла.
— Ты в сути спасла его. Ты не имела ожидания, пока они нападут. Не захотела его бросать на отвлечение. Ты в сути встала и подверглась опасности.
Летти бросила взгляд на мертвых и голых стражников.
— Опасность? В самом деле?
— Суть немного. — Балур пожал плечами. — Но все же опасность. В ненужном количестве.
Под его взглядом Летти поежилась. Ящер не шутил. И его намеки Летти совсем не нравились.
— Ну и? — спросила она.
— Может, оно в сути совсем ничего, — сказал Балур, — но только имею думать, что Летти за границей Кондорры не стала бы делать то, что сделала сейчас.
Он поднял голову к свинцовому низкому небу.
— Вот из-за таких вот событий я суть тревожусь, что ты становишься лучшим человеком.
На том Балур умолк и оставил Летти в одиночестве — обдумывать намеки во время долгого подъема по горным склонам к пещере Мантракса.
11. Ням-ням пророчество
Прежде всего Балур убедился, что Биллу вправлены мозги, а посему фермер прекратит ныть и послушно потащит нафаршированную отравой коровью задницу на корм Мантраксу. Затем ящер удостоверился в том, что Чуда заворожена перспективой близкого знакомства с драконом, а потому присмотрит за фермером и призовет к порядку, если что. После исполнения этих двух важнейших миссий ящер ухватил Фиркина за шкирку и направился к цивилизации — точнее, к тому, что считалось цивилизацией на захолустном севере Кондорры.
Балур не видел деревню, но слышал о ней многое. После утреннего визита к пекарю Летти описала ее как «гнойный прыщ человечества, ожидающий, пока его выдавят пальцы тирании».
Фиркин, казалось, был счастлив тем, что его гонят и понукают, и непрерывно бормотал себе под нос. Балур собрался с духом, приготовился к дозе лютого словесного поноса и прислушался. Понос хлынул, будто паводок из открытого шлюза.
— …озабочены монетой. В этом их проблема. Блестящие штуки. Об этом они думают. Я могу сделать штуки блестящими. Чтоб сверкали как надо. Немного рыбьего жира. И я засверкаю под солнцем ого как! Тогда все меня захотят. И Мантракс захочет тоже. Возьмет домой и назовет красавчиком. И скормит мне все коровьи потроха. Я засверкаю, как пуговица. И все подерутся за меня. А потом я прикажу танцевать в мою честь. И все пойдут кругом. А потом все захотят наложить на меня руки, но не смогут. Рыбий жир, он скользкий. Скользкий и блестящий. Вдвое лучше золота, вот какой он, рыбий жир.
Балур захлопнул шлюз с такой силой, что у Фиркина загудело в голове.
