никуда не годных рабов, мрущих как мухи, и ямайских конкурентов. И что самое поразительное, обленившиеся владельцы, не желающие покидать метрополию, верили в это.
Вот уж чего Лоурен не позволит, так это обманывать себя и наживаться за его счет. А ведь это происходит сплошь и рядом, у тех же его соседей, которые, хотя и живут на острове, довольно редко появляются на полях. О том же, чтобы ночью выбраться на баркасе и прогуляться по черной глади Солт-Айленд-Крик, и говорить нечего. Эта река протекала мимо множества плантаций и была одной из водных артерий острова. Хм. Довольно специфическая, используемая только неофициально.
– Пит.
– Да, мистер Лоурен? – тут же отозвался помощник старшего надсмотрщика.
– Что там с задними баркасами?
– Второй я еще вижу, ваша милость, а вот третий теряется в темноте.
– Ну так уточни.
– Слушаюсь. Марк! – чуть повысив голос, позвал Пит.
– Да, – послышалось из ночи, где шагах в тридцати виднелось темное пятно неясных очертаний.
– Фреда видишь?
– Идет за кормой, шагах в двадцати.
– Ваша милость…
– Я все слышал, Пит. Благодарю.
Еще немного, и вот наконец густо заросший берег раздается в стороны, открывая простор Портлендского залива. Это конечно же не открытое море. Тем более прямо по курсу полумесяцем расположился островок, поросший деревьями, до которого едва ли три сотни ярдов. Но все же это не шло ни в какое сравнение с зажатым лесами речным потоком.
Хм. Странно. Встреча в заливе с капитаном Стормом была оговорена заранее. Мало того, Лоурен точно знал, что бригантина контрабандиста покинула Кингстон на закате. Так что судно уже должно было быть здесь и подавать условленный сигнал посредством специального фонаря, направленного на устье реки. Но сигнала не было.
– Мистер Лоурен, похоже, к нам кто-то приближается, – поддерживая беспокойство плантатора, произнес Пит.
– Ты их видишь?
– Нет. Но я вроде расслышал плеск весел.
– Суши весла. И передай ту же команду на задние баркасы.
Рабы немедленно прекратили грести, послушно подняв весла над водой. Теперь слышно было только легкий плеск речной воды о борта влекомого течением и практически неуправляемого баркаса. Но вот действительно послышался плеск весла. Еще. И еще. Странно. Насколько Лоурену было известно, никто из соседей сегодня не планировал никаких предприятий.
Между плантаторами существовало неписаное правило – предупреждать друг друга о возможном движении по реке. Иначе ведь можно и получить хороший заряд из мушкета, а то и картечи. К примеру, у самого Лоурена на плантации имелась небольшая пушечка, которая могла вполне достойно встретить гостей с реки. И надсмотрщики очень даже умели с нею обращаться. Среди них имелся даже канонир, который до того, как сойти на берег, успел походить по морю в рядах джентльменов удачи.
Армейский кордон? Сомнительно. Нет, они конечно же патрулировали реку. А как же иначе, если по этому пути можно попасть к паре десятков крупных плантаций. Их владельцы – уважаемые люди, потому как львиная доля прибыли поступает в казну именно от них. Но все дело в том, что солдаты еще минимум два часа будут находиться выше по течению. Разумеется, есть и береговые посты, но у них может быть максимум один небольшой ял. Тут же работает куда больше весел.
– Пит, передай остальным: сбиться в кучу, приготовить оружие к бою, – предположив, что это могут быть мароны, приказал Лоурен.
На баркасах находится по восемь гребцов и два надсмотрщика. Вместе с плантатором семь бойцов, да еще и при условии, что на каждого имеется по паре ружей и четыре пистолета, благо не нужно ничего носить на себе. А еще на каждом баркасе имеется по мушкетону, заряженному картечью. И народ среди надсмотрщиков все больше бывалый. Так что для этих краев их отряд представлял довольно серьезную боевую единицу.
– Мистер Лоурен, если это вы, то прошу вас отозваться. В противном случае мы считаем, что перед нами враг, – внезапно раздался из темноты сильный мужской голос.
– Кто это? – осведомился Лоурен, понимая, что говоривший ему знаком, но в то же время не припоминая, кому именно принадлежит этот голос.
– Это Застоев, мистер Лоурен, командир русских егерей.
– А-а-а, Аньисим.
– Он самый.
– Всем убрать оружие, – распорядился плантатор, переводя дух.
