– Фома, твои цели по правому борту, – раздавал команды Притула. – Азимут сто шестьдесят, дистанция сто и азимут сто семьдесят, дистанция сто тридцать. Егор, твои с левого борта. Азимут триста сорок шесть, дистанция девяноста и азимут триста пятьдесят семь, дистанция сто пятьдесят.
Специально для пловцов саглиновцы разработали подводные компасы. Очень серьезное подспорье, учитывая то обстоятельство, что те нередко теряли свою цель, потому как обзор с лодки и из воды сильно отличается. А уж если имеет место хотя бы легкий туман, то обнаружить цель практически невозможно. Если только на нем не станут кричать или шуметь как-то иначе, привлекая к себе внимание.
– Ясно, – ковырнув ногтем в зубах, задорно ответил Покровский.
Парень вообще был из неунывающих балагуров, что в нем особо ценили его товарищи. Вовремя брошенная шутка способна серьезно поднять боевой дух и вызвать столь желанную секундную разрядку. Шесть часов в «Дельфине»… Это можно понять, только прочувствовав на собственной шкуре. Хотя предложи сейчас Притуле перевестись на другое судно, откажется не раздумывая. Была в этой службе своя особенная изюминка.
– Понял, – обреченно вздохнув, подтвердил Рыжов. Не удержался, обернулся к механику и с наигранной мольбой попросил: – Ты уж для нас баньку-то истопи, а то замерзнем ведь, и бабу не сыскать, чтобы отогреться.
– Не переживай, все сделаю в лучшем виде, – заверил Осипов, невольно трогая себя за верхнюю губу.
Старая привычка, еще с тех пор, когда он носил залихватские сержантские усы. У пловцов растительность на лице не в чести. Нет, никто не запрещает. Да только какие усы, когда под манжету маски вода будет забираться. Подумаешь, он из инженерного батальона. Конечно, полноценного бойца из него не получилось, но не такой уж и минимум преподать успели, да он и не особо сопротивлялся, все же жизнь от этого зависит.
Отчего из инженерного батальона? Так ведь механик на лодку нужен такой, чтобы, случись, машину знал как избу из своего босоногого детства. Сейчас-то уже готовят специальные кадры. А вот в первые экипажи, включая и команду «Дельфина», машинистов набирали из инженерного батальона. Опять же от них сейчас зависит, пойдут те кадры в настоящее дело или напрасно сейчас мучают первую лодку, ту, что из стали, ставшую учебным судном. Кстати сказать, ее так и называют – «Первенец».
С постановкой задачи покончено, настала пора облачаться в костюмы. Закаливание конечно же хорошее дело, да только надеяться лишь на него не следует. И уж тем более в этих холодных водах. Здешнее летнее море не идет ни в какое сравнение с Каспием, и температура воды значительно разнится. Вот и старались хоть как-то компенсировать воздействие холодной воды.
Вопрос можно было бы решить кардинально, если бы удалось изготовить водонепроницаемый костюм. Но эти попытки пока не приносили успеха. Поэтому использовались обтягивающие костюмы из тонкой кожи, не стесняющие движения. Они конечно же были проницаемы для воды, но под них надевалось шерстяное исподнее, толстой вязки, пропитанное гусиным жиром. Тот отчасти выдерживал натиск воды, но все же до конца противостоять способен не был. Но и проникающая внутрь вода была не так страшна, как без костюма. В этом случае слой воды служил эдакой прокладкой, температура которой была выше, чем у воды снаружи.
Благодаря всем этим мероприятиям удавалось в три раза увеличить время нахождения пловца в воде. При этом он не успевал получить переохлаждение, которое бы стало для него фатальным. Впрочем, человеку без соответствующей закалки лучше не пытаться изображать из себя боевого пловца. Ведь порой до цели приходится добираться пару-тройку верст, как это было в турецкую кампанию.
В шкафах кроме костюмов были еще и аварийные спасательные средства, на случай если лодка решит упокоиться на дне морском. Ну, «средство спасения» это громко сказано. Всего лишь мешок с лямками, мешок следует надеть на голову и просунуть руки в лямки. К мешку прикреплен небольшой бронзовый баллон со сжатым воздухом. Следовало пустить воздух из баллона в мешок и дышать, пока этот воздушный пузырь за подмышки тащит подводника наверх.
Рыжов, уже успевший раздеться донага, открыл банку, принесенную механиком, и извлек из нее нательное белье, обильно пропитанное гусиным жиром. Человек ко всему привыкает, но все же натягивать на себя жирную одежку то еще удовольствие. Хорошо хоть загодя эти банки отнесли в машинное отделение. Там тепло, а потому и тело не холодит.
После нательного белья настал черед кожаного костюма. Он настолько облегает тело, что если бы не жир на белье, то с его надеванием пришлось бы изрядно помучиться. Правда, одному облачаться все одно неудобно, поэтому каждому помогает товарищ.
Наконец, из-за надетых ласт пятясь как раки, оба пловца перешли в шлюзовую камеру. Места там вполне достаточно. В случае экстренного спасения туда должны поместиться все четверо членов экипажа. Разумеется, в этом случае ни о каком облачении в костюм не может быть и речи. Хорошо как успеешь схватить аварийный комплект, а так ставка все больше на собственную тренированность. Дверь камеры закрыта и загерметизирована.
С уплотнителями на двери и входном люке в рубке пришлось помучиться, но решение все же нашлось. За неимением лучшего использовали кожу, пропитанную и обильно смазанную солидолом. Конечно, уплотнитель так себе, требующий регулярного и тщательного обслуживания. Но, с другой стороны, это работало и пока вполне удовлетворяло потребности.
С минированием кораблей управились за полтора часа. Кстати, отличный результат, Притула ожидал худшего. Это ведь не учебный выход, а самое настоящее боевое задание. К тому же никто из них, кроме как на тренировках, раньше не минировал корабли. Опять же плохие условия видимости плюс все время снующие между кораблями катера, шлюпки и ялики. Немудрено и заплутать. Но бойцы клятвенно заверяли, что один и тот же корабль не минировали.
