По дороге назад Коллу приходилось то и дело нагибаться, чтобы проходившие мимо ученики не заметили подозрительного движения у него на животе. Он едва успел захлопнуть за собой дверь в общую комнату, когда волчонок вырвался на свободу. Чувствуя себя как дома, он перевернул ведро с мусором и доел то, что осталось от завтрака Тамары.
Наконец Коллу удалось загнать волчонка назад в свою спальню, где он поставил ему миску с водой и дал два сырых яйца и сосиску, забытую на кухне. Волчонок в момент проглотил все это вместе со скорлупой. После чего они принялись играть в перетягивание одеяла.
Колл как раз сумел выдернуть угол одеяла из пасти волчонка, и тот прыгнул на него, когда снаружи донесся щелчок открывшейся двери. Кто-то зашел в их общую комнату. Колл замер, соображая, кто бы это мог быть: Тамара, в очередной раз убедившаяся, что Джаспер все-таки свинья, и оставившая его раньше задуманного, или Аарон, уже освободившийся от своих дел творца. В тишине раздался звук, как будто что-то ударилось о стену. Волчонок спрыгнул с кровати и, тихо заскулив, забился под нее.
Колл подошел к двери. Открыв ее, он увидел Аарона, сидящего на диване и стягивающего с ноги ботинок. Второй валялся в дальней части комнаты. На стене остался грязный след от подошвы.
– Э-э, ты в порядке? – спросил Колл.
Аарон явно не ожидал его увидеть:
– Я думал, здесь никого нет.
Колл откашлялся. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Кто знает, останется Аарон с ними или его отведут в какие-нибудь крутые личные окопы для героя-которому-суждено-спасти-мир.
– Ну, Тамара ушла куда-то с Джаспером. Видимо, они снова дружат.
– Понятно, – непривычно сухо отреагировал Аарон. Хотя обычно он бы не преминул это обсудить. Коллу очень хотелось поговорить с ним о многом другом: о волчонке, о странном поведении родителей Тамары, о черном камне на браслете Аарона и о том, какое он имеет отношение к тому браслету, который Аластер прислал Руфусу, – но он просто не знал, как начать. И стоило ли вообще.
– Что ж, – неуверенно произнес Колл, – ты, наверное, ужасно рад всей этой… магии хаоса.
– А то, – отозвался Аарон. – Я на седьмом небе.
Колл умел различать сарказм. На секунду он даже опешил – так странно было слышать его от Аарона. Но вот же он, прямо перед ним, сидит на диване, уставившись на свой ботинок и крепко сжав зубы. Он выглядел откровенно расстроенным.
– Хочешь, чтобы я оставил тебя одного и ты смог швырнуть второй ботинок? – спросил Колл.
Аарон сделал глубокий вдох:
– Прости, – он потер ладонью лицо. – Я просто не знаю, хочу ли я быть творцом.
От удивления Колл не сразу нашелся что ответить.
– Почему нет? – наконец выдавил он.
Аарон идеально подходил на эту роль. Он был стопроцентным попаданием в образ всеми любимого героя – добрый, смелый и всегда готовый на героические поступки вроде выбежать прямо навстречу целой стае Охваченных хаосом волков, вместо того чтобы со всех ног броситься прочь, как любой нормальный здравомыслящий человек.
– Ты не понимаешь, – сказал Аарон. – Все ведут себя так, будто это потрясающая новость, но только не для меня. Последний творец умер, когда ей было пятнадцать, и да, ее смерть помогла остановить войну и заключить Соглашение, но это не отменяет того, что она умерла. Умерла ужасной смертью.
Что опять воскресило все отцовские предостережения в памяти Колла.
– Ты не умрешь, – уверенно заявил он. – Верити Торрес погибла в битве, в великой битве. А ты здесь, в Магистериуме. Мастера не дадут тебе умереть.
– Ты этого не знаешь, – возразил Аарон.
«Поэтому твоя мать умерла. Из-за магии», – произнес в голове Колла отцовский голос.
– Хорошо, пусть так. Тогда тебе нужно бежать, – резко сменил тон Колл.
Аарон поднял на него глаза. Наконец-то слова Колла пробудили в нем хоть какой-то интерес.
– Никуда я не побегу!
– Но ты ведь можешь, – заметил Колл.
– Нет, не могу! – Зеленые глаза Аарона сверкали, он выглядел по-настоящему разозленным. – Мне некуда бежать.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Колл, но в глубине души он знал, точнее, догадывался: Аарон никогда не упоминал о своей семье, не сказал ни слова о своей жизни дома…
– Ты вообще хоть что-нибудь замечаешь?! – взорвался Аарон. – Ты никогда не задумывался, почему моих родителей не было на Испытании? Потому что их у меня нет! Моя мама умерла, а папа сбежал. Понятия не имею, где он сейчас. Я не видел его с тех пор, как мне было два. Меня взяли в приемную семью.
