– В смысле проводником, – она опять зевнула, – спать хочу просто ужас.
Тигренко улыбнулся:
– Раз еще способна язвить, значит не так уж ты и устала.
– Ну, понятно, ты еще скажи, раз в обморок не падаю, значит все в порядке.
– Ладно, не ной, сейчас все решим, – он кивнул на лежащую рядом бочку, – вон посиди пока, а я пойду мурлыконенавистника найду.
Главу байкеров он нашел на посту у центральных ворот, через которые они несколько часов назад попали на базу. Развалившись на мешках с песком, краснолицый толстяк спал, сладко посапывая и распространяя на версту запах перегара. Караульные сидели за импровизированным столом и шлепали засаленными картами. На его появление они отреагировали философски, то есть никак. Тираш недовольно покачал головой.
– Н-да. Зря не в чехарду. Порядочки тут я смотрю.
– Чего? – вяло поинтересовался один из бородачей.
– Я говорю, что за игры на дежурстве?
– Да какое на хрен дежурство. Так, для праформы сидим. Сюда бандюки последний раз, больше полугода назад дергались, так мы всю банду почитай и укокошили. С тех пор все тихо.
– А ты этот, военный, что утром со Шлангом притопал, да? – прогудел второй дозорный, бросив карты. – Кошкадав говорит тебя к нам полевым командиром завербовали.
Тигренко про себя хохотнул, но лицо осталось серьезным.
– Точно, так что с этого дня, никаких карт. В туалет или на перекур, отлучаться по одному, иначе сгною на дежурствах. Оружие к проверке готовь!
Оба байкера ошарашено глядели на него, один даже рот раскрыл.
– Я что, неясно выражаюсь! – гаркнул Роман, изо всех сил силясь не рассмеяться.
– Во писец! – выдохнул один из них, и оба вскочив кинулись по своим местам.
Разбуженный Кошкодав, удивленно хлопая глазами, наблюдал за суетящимися бойцами. Наконец выдохнул:
– Еженные ежики, это чего я проспал-то? Чего это, нападение на пост!?!
Тиграш, не выдержав, рассмеялся:
– Дисциплину твоим бойцам прививаю.
– А! Ну, это правильно. Надо этих шалопаев вот где держать. – Он демонстративно сжал кулак. – Хотя я так и делаю, вообще-то.
– Да я заметил уже, – Тигренко ухмыльнулся. – Ладно, я, в общем, тебя искал по другому вопросу.
– Да? Интересно, – толстяк поднялся, с явным удовольствием почесал грудь, передвинув мимоходом пистолет за поясом.
– К проверке готов! – рявкнул у него над ухом один из караульных.
– Ты че орешь, придурок! – скривился Кошкодав.
– Дык, я это… докладываю, вот. Ты ж это, сам же говорил, че вот он полевой командир у нас теперь… ну, вот я и доложил, что оружие к проверке готово.
– Песка лучше в голову доложи, у тебя там, по-моему, свободного места много, – Кошкодав, медленно осмотрел вытянувшегося во фрунт караульного, отвернулся – блин, точно, что-то такое я вам рассказывал. А все равно идиоты, не видели что ли, что я пьян был.
– Ты че, Кошкодав? Ты ж все время пьян.
– Ты поговори мне еще, сопляк! – он отвесил караульному затрещину и повернулся к Тигренко, – пойдем, капитан, расскажешь, что у тебя за вопрос созрел.
Выслушав полупьяные стенания местного главы мотоциклетного братства, Тиграш в конце концов выяснил, какой из бараков отдали им под заселение. Рысь он нашел уже спящей, положив на коленки свою «трещотку», она откинула голову, облокотившись на стену Харчевни и сладко посапывала. Роман несколько минут постоял, любуясь, и не решаясь будить ее, затем присел на корточки рядом. От раскаленного полуденным солнцем песка исходили волны жара, на его лбу заблестели проступившие капельки пота. Стараясь не разбудить девочку, взял ее на руки, поднял, она все же проснулась, дернулась спросонья, даже попыталась вскинуть свой пистолет, но тут же успокоилась, узнала.
– Зачем так. Вдруг кто что подумает? – шепнула сквозь полудрем, но вопреки своим же словам лишь крепче прижалась к нему.
Домик, выделенный им, оказался рассчитан на шестерых человек, две спальни по три койки в каждой, маленький зал, и он же по совместительству кухня, судя по установленной в углу печке и стоящего рядом грубо сколоченного, но прочного даже с виду стола, заставленного кастрюлями и горшками. В прихожей стоит большая металлическая бочка с водой, над которой на ржавом гвозде висит кусок ткани, местный аналог полотенца, тут и гадать нечего.
Уложив Кристину на кровать, Тиграш умылся из бочки, и присев на один из трех табуретов в зале, стянул ботинок. Разбинтовав щиколотку, внимательно осмотрел рану. Выглядела она много лучше чем он ожидал, но все равно достаточно отвратительно. За четыре дня проколы воспалились,
