– Спи, давай, мы так, чайку испить зашли.
Парень кивнул, и, перевернувшись на другой бок, мерно засопел.
– Правильный боец, – едва слышно выдал свою оценку сержант, ставя на буржуйку чайник. Попробовал здоровой, словно лопата, ладонью бок печурки, качнул неудовлетворенно головой.
– Едва теплая. А растопим, жарко будет.
– Окно открой и растапливай.
Через пятнадцать минут, Дубов уже закинул в кипящую воду груйды, и, втянув пар, удовлетворенно кивнул каким-то своим мыслям. Тигренко, все это время молча за ним наблюдающий, заметил:
– Олег, что тебя беспокоит? Не отнекивайся только… ну, видно, что ты внутренне напряжен, сжат, словно пружина.
– Да… понимаешь, я ведь тогда, еще до Торнадо так и не обзавелся семьей, не успел… и вниманием женским никогда обделен не была, ну, не суть… а сейчас, понимаешь, мы пока ходили по ожогу и вообще, я, в общем, решил, что хочу с Катей быть… хочу с ней семью… понимаешь?
– Понимаю, конечно, очень хорошо тебя понимаю, брат.
– Ну вот, – Олег явно обрадовался такому ответу, – вот и муторно на душе, боюсь я за нее. И так в неспокойное время живем, а тут еще чумные эти, война… к ней поеду, если Шланг с собой возьмет. Без обид?
– Да какие обиды, все правильно. Я за вас только счастлив буду, – перегнувшись через стол, Роман похлопал друга по плечу, – а ну-ка пойдем, нашего белобрысого велосипедиста найдем. А то еще уедет без тебя, а ты тут от тоски сдохнешь.
Сержант хмыкнул на шутку, кивнул:
– Спасибо, Ром.
Шланг естественно не отказал, с большим удовольствием согласился забрать попутчиком Корявна, позубоскалив, что военные это конечно грозно и могуче, но ничто не заменит свободы и «феерии чуйств» от езды на байке и, «ну и естественно прелестей Кузьмича». Собирались не долго, Олег еще с вечера подготовил свои вещи, и единственное что, немного волновался, что не сдал автомат и дробовик, но едва обратился с этим вопросом к Тигренко, тот махнул рукой:
– Не думаю, что если увезешь с собой, кто-то сочтет тебя вором, считай это оплатой, за то, что мою шкуру охранял.
Гвардии сержант улыбнулся, едва заметно кивнул, и они обнялись, крепко, по-братски. Да и в целом прощались долго, мальчишки волновались в стороне, долго не решаясь подойти, и не зная как себя вести. Шланг, с минуту понаблюдав за ними, позвал:
– Да идите уже сюда, зелень. Мнетесь, как девки в первую ночь, – и первым протянул руку к подошедшим пацанам. Лица у них были настолько серьезные, что Дубов во время рукопожатия, не удержавшись, расхохотался. Стукнул слегка огромным кулаком в плечо ничего не понимающего Молчуна.
– Да расслабьтесь вы, бойцы. Вон, с Рыси пример берите!
Девчонка, стоящая тут же, улыбалась, переругиваясь с Тимкой. Тиграш повернулся к подошедшему от бараков Артуру.
– Спасибо за все. Скажи Игорю, что в моем лице он всегда найдет союзника, чтобы тут не говорил тебе мэр или полковник.
Княжеский следопыт кивнул.
– Скажу. Тебе тоже спасибо за приключение, было интересно встретиться с вашими крысаками.
– Вот уж удивил. Наверное, ты единственный кому это понравилось, – гыкнул за его спиной сержант.
– Так, все. Обнимаемся по последнему разу и погнали, а то так до обеда не уедем, – закруглил момент расставания Тимка и завел мотоцикл. – Капитан, спасибо за гостеприимство, ты классный мужик. А мэр ваш, все же гавнюк. Ну да, хрен с ним.
Тигренко невольно улыбнулся, кивнул солдатам у КПП. Скрипнув тросами, дежурный караул открыл ворота, и мотоцикл, рокоча двигателем, покинул базу. Рысь, обняв его, все же всплакнула, глядя на уменьшающуюся точку мотоколяски, но почти тут же утерев слезы, обернулась к парням.
– Пойдемте, покормлю вас что ли.
В кабинете у Зарубова когда он зашел было накурено так, что хоть топор вешай. За длинным столом сидели все офицеры базы, – общее собрание. Тигренко с удивлением вспомнил, что последний раз такое собрание было почти восемь лет назад, как раз после первого жора. Значит, полковник в чем-то серьезно сомневается, не уверен в чем-то настолько, что желает услышать мнение каждого. Да тут и прорицателем быть не надо, вопрос может быть только один, будут ли они воевать с чумными? Вернее, воевать то они в любом случае будут, но вот, помогут ли Князю и Саблезубу, включаясь в боевые действия уже сейчас? Хотя, подумал Роман, старый лис, скорее всего уже все решил, как бывало до этого не раз, просто желает, чтобы его офицеры сами пришли к такому же решению. Как только все расселись, Зарубов начал свою речь, как всегда без обиняков и увертюр:
– Ну что, ребята, знаете уже, что мы переезжаем. Знаете, что последние пару дней господин мэр вел переговоры с представителями наших будущих соседей. Многие хоть краем уха слышали, что там форменная война начинается, так сказать, из огня да в полымя попадаем. И вопрос сейчас предстоит решить не простой. Васюрин, пытается выторговать с наших возможных союзников «куски пожирнее», что в принципе логично, но… но, конечно, по совести, это блядство откровеннейшее. Вот, Роман Викторович, первый, кто установил связи с нашими будущими соседями, отзывался о них конечно не однозначно,
