Бес вел на поводке раненого Пса, иногда подгоняя его стволом автомата. В качестве пленного выбрали самого хилого аборигена, покусанного эберманами в недавней стычке, а наемнику сунули незаряженное оружие, при этом за их спинами невидимкой крался Хард, воспользовавшийся «медузой». План был прост: вояки, увидев своего союзника, недавно покинувшего базу, впустят его с «языком», якобы захваченным недалеко в лесу, а с ними попадет внутрь охраняемого периметра и полковник. Его экзоскелет, тяжелое вооружение и опыт позволят быстро ликвидировать часовых, расслабленных хилым связанным дикарем и знакомой рожей наемника, снайпер снимет пулеметчика, а через открытые ворота штурмовая группа махом завладеет территорией объекта.
– Вякнешь что-то не то или знак подашь, нашпигую свинцом, понял? – раздался грозный шепот позади Беса.
– Да.
Наемник с трудом проглотил слюну, вновь пихнул Пса ближе к оборонному комплексу и услышал зов часового:
– «Синий», ты чего? Заблудился?
– Это Бес, что, не узнаешь меня? – сдерживая дрожь в голосе, крикнул наемник. – Языка привел. В километре отсюда схватили. Курган велел доставить на базу.
– Странно. А почему тебя-то? Ты доверенным лицом у него стал?
– Сомневаюсь. Видать, самого безнадежного отправили, оставив лучших. Открывай, блин, за нами мутанты полкэмэ чесали, боюсь торчать тут.
– У меня приказ «никого не впускать». Ты не исключение!
– Вот же, блин, заноза! Тогда держи этого урода сам, а я побег обратно. Глядишь, успею застать их на привале за горячим обедом.
– Вот же бобер, на больное давит. Самим жрать охота, мочи нет. Язь, открывай врата. А ты, Бес, пулей внутрь, не успеешь, яйца прищемим, потом фальцетом петь будешь.
– Юмористы, блин…
Бес не хотел, чтобы вояки пали глупой смертью, в которой он окажется виноватым. Но и перечить стволу Харда наемник не мог. Все произошло так быстро, что сразу Бес ничего и не понял, войдя с Псом внутрь базы. Подошедший к нему солдат в хаки выпучил глаза и осел на землю с торчавшим между лопатками ножом. Тут же боец с позывным Язь, закрывающий ворота, пал от двух щелчков, а появившийся сверху охранник покатился по лестнице с дыркой во лбу. Невидимый от действия артефакта Хард цыкнул на Беса, чтобы он вел пленного дальше, а сам с бесшумным пистолетом крутился где-то рядом. Пулеметчика снял снайпер «карателей», а стрелка с оптикой, дежурившего внутри блокпоста, расстрелял полковник.
Бес выдернул из тела убитого вояки нож и только хотел спрятать его за пояс, как прилетевшая пуля выбила клинок из руки, а строгий голос зловеще пробасил:
– Иди прямо, умник! И не смей играть со мной.
Бес сплюнул, с прискорбием посмотрел на трупы солдат и понял, что если и останется живым, то сюда, да и вообще к воякам, ему путь заказан. Со Шрэком и Трешем валить в Падь, подальше от всех военных. Черная метка – это в Мире выживших проклятие навсегда!
Он зло пнул аборигена и повел его к скале с ангаром, через площадку базы, заставленную всевозможными грузами. Позади, громко топая, неслась к воротам толпа Псов и «карателей». Неприступная база оказалась взята за две минуты.
Рация пискнула два раза, вызывая абонента. Старший группы Псов оторвался от «дела», вынул из нагрудного кармана разгрузочного жилета, надетого поверх потного голого тела, «Моторолу»:
– Фига на связи.
– Это Хард. Как обстановка?
– У нас все пучком, заказчик. Вояки повязаны, в овраге корчатся, ждут приговора. Когда уже можно будет снять с них шкуры?
– Подождут твои шкуры. Почему мои бойцы не отвечают?
– Не знаю, чего они командиру своему не отвечают. Вон они, хавают. Консервы приговаривают за обе щеки. Как там у вас? Наемник не киданул?
– Нет, взяли базу. Идем внутрь. Будь на связи и толкни там моих, вернусь, головы откручу за молчание. Конец связи.
– Конец… – Абориген ехидно заулыбался, убрал рацию, снова занялся «делом» – острием тесака изучать все закоулки лица и тела спецназовца, связанного по рукам и ногам. – Ну, что вояка, обожди еще немного, я начну с ушей, потом язык отрежу, затем глазик выковыривать стану. Фули ты так зыркаешь на меня?! Знаю, порвал бы на хлястики, но хрен тебе! Сегодня мы рулим. Наше время настало. Этот полковник, черт бы его побрал, платит нам нехило, чтобы мы вас, сучьих выродков, уничтожали быстрее и легче. Мне до фени, какие он там цели преследует, мне главное – барыш!
– Тебе, говнюк задрипанный, недолго кусты местные обсирать! Наши скоро подтянутся, первая же вертушка перелопатит всю округу, потом хрен ваши косточки даже свинорыл вшивый найдет, – Крым сплюнул, попав на ногу Псу.
– Ах ты-ы, сука армейская! Ну, щас ты у меня сам приманкой для псевдопсов станешь. Они на человеческую кровь и мочу хорошо сбегаются.
Дикарь сильнее прижал лезвие, кровь из разреза на щеке бойца потекла к шее, Крым заскрежетал зубами, дернулся. Абориген по кличке Фига обошел пленного, крикнул на остальных, чтобы смотрели, а сам стал расстегивать штаны, чтобы справить малую нужду на бойца. Не успел он расстегнуть ширинку, как прямо в нее угодила пуля. Выстрела никто не услышал, потому что «Вал» был штукой бесшумной, но движение боковым зрением один из Псов все же
