– То, что ты сейчас испытываешь… к Редклифу. И давно испытывала.
Я замерла.
– Как ты догадалась?
– Ты говоришь о нем и относишься к нему по-особенному, выделяешь его. Я тебе когда-то давно об этом уже говорила, но ты меня высмеяла. Просто тебе нужно было найти в себе смелость признаться.
– Вот и призналась, – прошептала я.
– Есть проблемы?
– Мне кажется, что ему нравится другая. И я не знаю что делать!
Прикрыв глаза, я старалась справиться с нахлынувшими эмоциями, но напряжение последних дней, резко изменившаяся жизнь, новость о том, что отца предали, и безответная любовь подкосили меня – из глаз побежали слезы.
– Настя, ну что ты, не расстраивайся. Сейчас придет Дима, мы посидим, подумаем…
Но я уже не могла справиться с собой – копившееся напряжение вырвалось наружу – и разрыдалась.
Внезапно я услышала крик подруги, а вслед за этим раздался мужской голос:
– Что, черт возьми, это такое?!
Открыв глаза, я увидела Ирину, жмущуюся к Диме. Друзья в ужасе осматривали комнату. А прямо передо мной в воздухе висела ложка.
Я резко вскочила, и ложка упала на пол, а вслед за ней полетели другие вещи и приборы.
– Что это? – прохрипела Ирина.
– Кажется, мой дар.
Друзья удивленно взглянули на меня, и я со вздохом призналась:
– Я творец.
В ответ было молчание и непонимание. Наконец Ирина заговорила:
– Значит, так, я заказываю пиццу и выпить… много выпить, а ты рассказываешь нам все начистоту.
Вот так вечером, в теплой дружеской компании, я доверилась двум людям, с которыми на протяжении многих лет делилась всем. Я боялась их реакции, боялась непонимания и отвращения, но они, узнав о том, кто я, предложили это отметить.
После второй бутылки пива мы определили, что мой дар – это управление металлом, а после третьей – пришел Фордайс и все испортил.
Когда я в очередной раз силой мысли отправляла ножи, что мы нашли в комнате, в висящий на стене дартс, от дверей раздался знакомый и родной мужской голос:
– Очень интересно.
Резко развернувшись, я непроизвольно изменила направление полета ножа, и он воткнулся в дверь прямо над головой Фордайса.
– Упс! – прижала я руку к губам.
– Собирайся! Мы уходим, – скомандовал мрачный, как туча, творец.
Вот-вот могла разразиться гроза.
– Это… – пискнула Ирина.
– Да, троюродный брат императора.
– Но почему он опять командует тобой! – хмуро возмутился Дима.
В прошлый раз, в баре, он был практически трезв, в отличие от сегодняшнего вечера.
Фордайс не обращал на него никакого внимания до тех пор, пока друг не загородил князю дорогу. И тогда произошло то, что меня напугало. Глаза Редклифа загорелись синим светом – Диму подняло в воздух и тряхнуло.
– Никогда не смей вставать у меня на пути, – не говорил, обжигал словами творец. – Никогда! Тем более между Настей и мной! Ты понял?
Диму снова сильно тряхнуло.
Я встала перед Фордайсом и стукнула его по плечам.
– Отпусти его немедленно!
Удивительно, но он меня послушался – Дима примерно с двухметровой высоты полетел вниз. Ирина бросилась его поднимать, глядя на творца огромными, полными страха глазами.
Увидев, как подруга переживает за Диму, я тихо сказала:
– Я нашла в себе силы признаться, найди и ты.
На глаза Ирины навернулись слезы, и она кивнула.
Меня же Редклиф вновь взвалил на плечо и со словами: «Ни думать, ни ходить ты сейчас не способна» понес к выходу.
Я посмотрела на обеспокоенных друзей, которые не знали что делать, и жестом дала им понять, что позвоню.
