– Хочу проникнуться своими корнями и все такое… Кстати, ты ничего не имеешь против погостить здесь?
Обернувшись, я заметила, как Фордайс хмуро смотрит на меня.
– Ты не могла бы одеваться поприличнее? – ни с того ни с сего спросил он.
Я взглянула на свои чересчур короткие шорты и заметила, что Редклиф тоже скользит по ним взглядом. Интересно, чем обусловлено его замечание?
– А что такое? На мне сегодня ни джинсов, ни кожи, ни металла. Даже кеды вместо гриндеров надела. – Вытянув ногу, я повертела ею перед творцом.
– Я оценил, – ответил Фордайс.
– Вот и прекрасно. Так что насчет того, чтобы погостить?
– Пожалуй, соглашусь. Ко мне приехали родители и сестра, которая выводит свою дочь в свет. Родственники хотят меня женить. Поэтому я с удовольствием приму приглашение, но не сегодня. Мы отправляемся на задание.
– Что, прямо сейчас? Без подготовки?
– Можно и так сказать. Надо только заскочить в Цитадель переодеться. И работать будешь только под моим строжайшим контролем!
В этот раз мы прыгнули в Балаклаву, небольшой рыбацкий поселок на побережье Крыма, возле которого в тысяча восемьсот пятьдесят четвертом году во время урагана невиданной силы у прибрежных отвесных скал разбился корабль «Черный принц». Однако мы перенеслись не в это время, а в май тысяча девятьсот первого года.
Осмотрев причал, у которого в ряд выстроились рыбацкие лодки, и отметив дивный пейзаж, особенно прекрасно смотревшийся в лучах заходящего солнца, я повернулась к князю:
– Ты так и не сказал, зачем мы сюда прибыли.
Фордайс, пристально оглядываяся, ответил:
– Осенью этого года сюда прибудут искатели сокровищ, охочие до золота «Черного принца». Мы с тобой должны позаботиться, чтобы они ничего не нашли.
– Ох, мы заберем клад с собой?
– Увы. Забрать что-то из прошлого нельзя, как и оставить что-то в нем. На события во времени можно только оказывать действия.
– А если я умру в прошлом?..
– Не переживай, твое тело вернется в свое время.
– Утешил. Что ты высматриваешь?
– Уже присмотрел. Рыбацкую лодку.
Князь невозмутимо направился к той, что, видимо, пришлась ему по вкусу, я последовала за ним.
– Мы что, будем выходить в море?
– Да.
Немного помолчав, я решила на всякий случай спросить:
– А ты когда-нибудь управлял лодкой? Они же здесь все под парусом, без двигателей – ничего привычного.
– Зато представляешь, какая романтика. Тебе, может, и не представится другого случая пройтись под парусом, да еще в прошлом веке.
– Это, конечно, все прекрасно, но я могла бы обойтись и без такого удовольствия.
Тем временем Фордайс забрался в одну из лодок – самую маленькую и дряхлую из всех.
– Ты шутишь?
Творец удивленно на меня посмотрел:
– Что?
– Я не полезу в эту посудину. Ни за что. И не уговаривай. Да ее первой же волной перевернет! Я не хочу умирать.
– Не перевернет. Большую лодку сразу заметят. Уговаривать, так и быть, не буду. Это приказ: быстро полезай!
Спустя полчаса мы уже отчалили. Вокруг волновалось море: нас качало на волнах, словно на аттракционе в парке, и я сидела, вцепившись в борт этого хлипкого корыта с каким-то носовым платком вместо паруса.
– Настя, расслабься. Я уже управлял парусными лодками. Все будет хорошо.
– Управлял в девятнадцатом веке?
– Нет, но…
– Тогды ты ничего не знаешь, – пробухтела я в ответ и еще крепче вцепилась в борт.
Творец только вздохнул.
Еще через пять минут он резко убрал парус, и мы остановились, мягко покачиваясь на волнах.
