вращал вокруг талии, кистей и стоп обруч. Потом некрасиво плакал, когда изверги-тренеры тянули меня на шпагаты и загибали ноги за уши. По окончании мучений узрел следующее:
Ну да, согласен, то, что проделывают «художницы», чем-то сродни цирковому искусству.
Форменное безобразие! Один раз – случайность, два – совпадение, а три – это уже закономерность! Искин, скотина, явно надо мной издевается!
С десяти до одиннадцати вечера я делал «колесо», крутил сальто, перелетал с перекладины на перекладину, прыгал через «козла», скакал на квадратном бревне. Сочетал кручение сальто с перелетами через «козла» и делание «колеса» с соскакиванием с бревна.
Ну как «крутил, скакал и делал»? – старался все это изобразить. И мои честные старания пошли в зачет:
Вот-вот. Как раз то, что нужно! А с характеристиками что?
Да что за йоперный балет!!! Просто киберхамство какое-то! Вырвать бы кривые руки у того хакера, который программировал этот рандомайзер[57], да засунуть их в… Ок, лучше промолчу.
Глава 12
Израсходовав практически весь запас энергии и денег, как выяснилось, на прокачку привлекательности, я, донельзя расстроенный и до смерти голодный, вяло перемещался в сторону дома.
Выбравшиеся из нор сверчки как могли подбадривали меня в этот теплый сентябрьский вечер. Хотя какой вечер? Почитай уж ночь на дворе. Даже влюбленные парочки, так обожающие гнездиться на укромных лавочках сквера, все разбрелись.
Устал жутко. Даже думать – сил нет. Самое большее, на что сейчас хватает моего мозга, – тупо считать шаги между фонарями. Один, два, три… сто пятьдесят шесть. Один, два, три… сто пятьдесят девять. Один, два, три… сто шестьдесят два. С каждым разом количество шагов увеличивается. Но не оттого, что расстояние отличается, а потому, что от одного ярко освещенного участка до другого я семенил все чаще и чаще.
Раз, два, три… двести двадцать семь, двести двадцать восемь… Стоп, что-то не то! Неужели так резко начал ползти? А-а, ясно. На столбе лампа перегорела. Всю статистику мне испортила.
– Эй, девочка, хочешь конфетку? – раздавшийся практически за спиной голос заставил меня вздрогнуть.
Похоже, лампа все-таки не сама перегорела, а ее целенаправленно разбили.
– Нет, спасибо, – скромно отказался я, вглядываясь в кусты и одновременно пятясь от притаившегося там добродетеля.
– Чего же ты так испугалась, дуреха? Я ничего неприятного тебе не сделаю, – судя по очертаниям, приближающаяся фигура принадлежала взрослому мужчине. А судя по тембру – дико озабоченному. Ник «Леденец» красноречиво указывал, что у него за «конфетка» и что уготовил он мне и себе только приятное.
Вот только маньяка-педофила мне для полного счастья не хватало. Как он вообще оказался на закрытой территории?
– А я и не боюсь, дяденька, – пропищал я и как бы невзначай напомнил: – Тут видеокамеры повсюду, охрана.
– Правильно, я и есть охрана, – наконец проявился и растянул слащавую улыбку геймер в форме гимназистского стража порядка.
– Вот ведь удача! – натянуто улыбнулся и я.
Да, везет же мне на злыдней в погонах! Ну почему из множества прогуливающихся тут девиц он возжелал именно меня? Не из-за моей ли суперхаризмы?
В глазах собеседника четко отображалась похоть. Но я себя успокаивал мыслью о том, что в игре запрещены сексуальные домогательства. Хотя БешеныйБизон же как-то собирался из Климовой сделать «рабыню-давалку».
– Ой! А что это у тебя там под одеждой? Наркотики? Или оружие? – воскликнул бездарный актер.
– Нет там ничего такого! Честно! – ответил я.
Блин, если сейчас побегу, то быстро свалюсь без сил. И получится еще хуже.
– Тогда докажи! Раздевайся! Полностью! – потребовал затейник с резиновой дубинкой. – Или позволь самому ощупать!
Ага, вот, значит, как он намерен обойти правила на унижение.
– По-моему, кто-то злоупотребляет служебный положением? – предположил я и тут же пригрозил: – Если не отстанешь, я закричу!
– Тебя тут никто не услышит. Но все равно кричи, мне нравится, когда кричат, – согласился Леденец.
